новогодняя гирлянда, сводя его с ума.
Пытаясь защититься от этого мерцающего трехголового змея, он поднял руку и отступил назад, но, запнувшись за себя самого, повалился на спину на грязный пол трейлера. И оказался в белом коридоре.
Слон стоял в паре шагов от него, подпирая стену, и разглядывал когти на передней лапе. Дениэл отдышался, глядя на яркие лампы белого потолка, и произнес устало:
– Я не готов, я знаю.
Слон усмехнулся на его замечание, похоже, парень не был безнадежен.
Дениэл уселся на полу, потирая ушибленный позвоночник, и вдруг спросил:
– А готовым вообще возможно быть?
– Ты не сможешь быть здесь вечно, это нерентабельно, – отозвался слон. – Рано или поздно будешь готов двигаться в одну из сторон.
Мужчина снова лег на пол и уставился в потолок.
– Ты давно здесь? – Спросил он проводника.
– Пару десятков лет.
– Не скучно? Сколько таких, как я, к тебе попадает?
– По-разному, – протянул синий друг. – Таких тугих я давненько не видел, но у тебя особая ситуация.
– Чем особая? – Поинтересовался Дениэл.
– У тебя… Ты меня допрашиваешь! – Изумился слон и нахмурился. – Тебе нужно все понять самому, иначе ты здесь застрянешь…
«Навсегда», – хотел сказать он, но справа от собеседников открылась белая дверь, прервав лекцию синего проводника.
– Тебя снова зовут на экскурсию, – сообщил он.
– Вижу, – вздохнул заключенный и устало направился к очередному витку прошлого.
05
Яркий свет ударил ему в глаза, заставляя щуриться и прикрываться рукой. Словно из одного белого коридора, где яркость уже убавилась до приемлемого уровня, он попал в другой, менее податливый на желания. Когда глаза привыкли к освещению, мужчина смог, наконец, оценить картинку очередной реальности.
Невероятно светлая больничная палата, заставленная скрипучими койками между разделительных штор, вызывала в нем смутные воспоминания, наполняя грудь страхом и болью. Он продвигался между рядов старинных металлических кроватей, мягко ступая босыми пятками на холодный пол. Наконец, на самой дальней койке показались укутанные в одеяло ноги, а позже и их обладатель. Дениэл, задыхаясь от боли и едва сдерживая слезы, подошел к своему двойнику с разницей в пятнадцать лет и присел на край кровати.
Мальчик вперился безразличным измученным взглядом в противоположную стену и не двигался, всем видом и цветом кожи напоминая труп. Но гость помнил, что тот был жив, хоть и пытался пару часов назад всеми силами исправить это недоразумение. Бледный безвольный и потерянный он не повернулся ни на внезапную компанию, ни на стук приближающихся к комнате шагов.
Входная дверь в палату открылась и закрылась вновь, впустив внутрь
