с ее смертью? Вопросы росли в геометрической прогрессии. Ответов по-прежнему не было.
Что же касается первой жертвы, Полины Тимошенко, то там было все ещё более таинственным. Все видели ее на последней лекции у Жени, но никто не видел, как она с лекции уходила. Лекция была поточная, ее слушали одновременно студенты всего второго курса, а это почти сто человек. Один из студентов, Данила Воробьев, вспомнил, что Полина выскользнула из аудитории перед самым концом лекции. Евгения Георгиевна обычно разрешала студентам отлучиться в туалет, не прося у неё разрешения, чтобы не отвлекать ее. Она не выносила, когда ее перебивали. Как правило, этой возможностью пользовались очень редко, ведь лекции Жени нравились всем. А уж о том, чтобы сбежать с занятия, разговора не было и вовсе. К сожалению, Данила вспомнил, что Полина покинула аудиторию раньше остальных, не сразу, а только через неделю или больше. Допрос охранника, дежурившего в ночь убийства Полины, ничего не дал. Он не помнил, чтобы кто-то покинул здание до конца последней лекции. То ли она зачем-то вылезла из окна первого этажа, то ли всё-таки вышла из университета вместе с остальными студентами по окончании занятия. Но по пути к автобусной остановке никто ее не видел.
Тамерлану не нравилось, что в этом деле было больше вопросов чем у них ответов. Чутьё опытного сыщика подсказывало ему, что все отгадки нужно искать в самом парке, но пока им не удалось найти никаких следов. То, что маньяк убивал девушек не на месте обнаружения трупов, было понятно с самого начала. Например, волосы, которые он срезал. Нигде поблизости от жертв не было найдено ни единого волоска. Судя по всему, брил он жертвы тупым лезвием опасной бритвы, насухо, так как кожа на голове обеих девушек была в рваных порезах и запекшейся крови. Куда он девал сбритые волосы? Выбрасывал или где-то прятал? Если да, то зачем? Была ли это просто имитация смерти графини из легенды, чтобы запутать следствие? Или он преследовал какую-то свою, одному ему ведаемую цель? Ни Тамерлан, ни его ребята не могли дать ответов на все эти вопросы. Это его раздражало, потому что им ничего другого не оставалось, кроме как ждать следующего шага преступника.
Вот уже несколько четвергов подряд Тамерлан заезжал за Женей после ее вечерней пары и отвозил домой. Во время этих поездок они мало разговаривали, все чаще молчали. Стоило ему что-то сказать, и Женя тут же выпускала шипы, воспринимая каждое замечание следователя в штыки. Разговоры не клеились, а вот разделять с ним молчание было приятно. Тишина между ними была, будто, наполнена смыслом, и после получасовой поездки до Жениного дома она каждый раз чувствовала какую-то наполненность, удовлетворенность, как после разговора по душам с близким человеком. Но если во время поездки они пытались поговорить, то все заканчивалось тем, что Женя дерзила, а следователь, как будто, насмехался над ней. Тогда домой она возвращалась с горьким осадком и желанием больше никогда Тамерлана не видеть. Как так может быть, чтобы с одним и тем же человеком
