и знойные мужские восклицания с грузинским подтекстом.
Родион оглянулся назад через спинку кресла и увидел как маленький, низкорослый, сияющий улыбкой грузинчик, восхищенно жестикулируя, приветствует белокурую, пышногрудую бортпроводницу.
– Вах, вах, вах! Ах, какой гога! Ах, какой красивый девушка, вах! Слушай, да!? На моем самолете летит такой красивый девушка! Почему мне никто ничего не сказал, вах!? Эй, кто там! – изображая искреннее, чуть шутливое, недовольство прокричал Мамука в тамбур салона, обращаясь к своим провожатым. – Почему не сказал!? Почему мне никто ничего никогда не говорит, а? Я вас спрашиваю!? А!? – он снова повернулся к стюардессе. – Вах, вах, вах! Тебя как зовут, гога? Как зовут красавицу такую, небесную?
– Александра, – смущенно проговорила покрасневшая стюардесса и поспешно добавила. – Здравствуйте, Мамука Вахтангович. Я и экипаж рады приветствовать…
– Подожди, гога, не говори, да? – прервал ее Мамука. – Александра, да? Сашенька, да? Только не обижайся, пожалуйста, ради бога прошу! Не говори ничего! Я скажу! Ты здесь хозяйка, да? Вах!
– Я не… – попыталась вставить слова бортпроводница.
Мамука не слушал.
– Какая очаровательная хозяйка на моем самолете! Вах!
– Я не хозяйка… Я…
– Не говори не чего! Я скажу! – Мамука, сияя от радости, сделал энергичный, протестующий жест, махнув рукой перед своим лицом. – Я знаю! Ты – хозяйка! Это Мамука Багратиони тебе говорит! Только такая красивая девушка как ты может быть хозяйкой моего самолета!
– Я бортпроводница… – подавленная ураганным напором Мамуки, уже совершенно беспомощно попыталась возразить девушка и добавила совсем – совсем тихо, чуть не плача. – Вторая… Я.
– Как вторая, слушай!? – изумился Мамука. – А где первая!?
– Во втором… – девушка чуть слышно всхлипнула. – Салоне…
– Как так!? Во втором салоне первая! В первом – вторая! Как такое может быть?
– По штатному расписанию… – робко проговорила стюардесса.
– Э-э-э-э! – Мамука заметил совсем нерадостное настроение девушки. – Гога, ты, что расстроилась, да? Из-за того, что вторая, да? Вах! Не надо расстраиваться! Какое еще расписание!? С сегодняшнего дня – ты первая бортпроводница! – Мамука победоносно поднял голову. – В конце концов, это мой самолет или где?
– Но так нельзя, Мамука Вахтангович, – попыталась возразить девушка. – Таня обидится. А мы с ней подруги… Да и нет ее сейчас. Заболела она. Одна я на весь самолет… А мне на самом деле все равно первая или вторая, – поспешила добавить она.
Мамука нахмурился. Девушка сжалась.
«Уволит! Сейчас точно уволит!» – со страхом подумала она.
– Обидится, говоришь? – серьезно спросил Багратиони. – Нельзя, да? Подруги, да? – он неожиданно улыбнулся, да так весело, что на сердце у девушки моментально отлегло. – Это ты, гога, правильно делаешь! – воскликнул он. – Вах! Совсем нехорошо подругу обижать! Совсем плохо, вах! Я знаю! Мамука Багратиони
