при громе восклицанийВ честь увенчанных имен,
Сбереженных без прозваний
Умной людкостью времен,
Кстати вместе возгласится
Имя доброе мое.
Да, среди имен других «кстати» возгласилось и скромное имя Языкова.
А. В. Кольцов (1808–1842)
Поэзия Алексея Васильевича Кольцова – поразительное явление в истории нашей литературы. Когда читаешь его стихотворения, то кажется, что воскресает перед нами во всей могучей своей силе и ароматной свежести старое народное творчество. И еще удивительнее то, что этот поэт «колосистой ржи», степного приволья вышел из той среды, которая упорною погоней за наживой, мелкими копеечными расчетами, тесным убожеством пошлой мещанской жизни убивает всякое чувство красоты, застилает взор густым туманом серой, бесцветной повседневности. Окружающая обстановка не задавила в нем чуткой восприимчивости ко всему прекрасному, а сближение с интеллигентными кругами не оторвало его от народного быта, который он так глубоко любил, так тонко и художественно воспроизвел в своих песнях. Д. С. Мережковский называет творчество Кольцова «полным, стройным, доныне еще мало оцененным выражением земледельческого быта».
Действительно, в поэзии Кольцова играет выдающуюся роль крестьянский труд со всеми подробностями, с «сивкой», «пашней десятинной», скрипом телег, увозящих хлеб, скирдами и снопами. С благоговейной любовью рисует он нам святыню труда, трогательную привязанность русского пахаря к земле, их вековую связь, глубокую и неразрывную. И то, что для нас кажется черной работой, «прозой жизни», для Кольцова полно самой чистой поэзии. Вся жизнь крестьянина, строго распределенная по различным временам года, представляется ему цельным, законченным действием, исполненным глубокого, пожалуй, религиозного значения. Поэт твердо верит в то, что землепашец занят святым делом, и потому все в этой часто тяжелой, изнурительной работе прекрасно и достойно вдохновения. Он слышит музыку в скрипе возов, глядит и не наглядится
На поля, сады
На зеленые…
И где же найти другую картину, которая могла бы сравниться с этим простором?
Выше пояса
Рожь зернистая
Дремлет колосом
Почти до земли;
Словно Божий гость,
На все стороны
Дню веселому
Улыбается…
Ветерок по ней
Плывет – лоснится,
Золотой волной
Разбегается…
И любуется он этой картиной не ради развлечения, не рассеянно бродит по ней взглядом – поэт знает, что
Люди сельские
Божьей милости
Ждали с трепетом
И молитвою…
Он знает все «их заветные думы мирные», как после счастливого урожая «задумали»
Богу помолиться
и
Жарка свеча
Поселянина
Пред иконою
Божьей Матери.
