style="font-size:15px;"> – Сам сказал: это слова, к тому же вчерашние. Не поступки. Неизвестно, что со мной будет завтра и каким я буду. Счастье людей не должно зависеть от моего настроения. Тем более, нельзя допустить, чтобы оно зависело от настроения моего преемника, до которого рано или поздно дойдет дело.
– Хорошо, забудем о мировом господстве, вернемся к женщинам. Хочу сделать тебе подарок. Не так давно Запрядьевские готовили в дар Альфалиэлю, как они выразились, «непорочную деву», я знаю где ее найти. Она влюбится в тебя и будет с тобой, сколько захочешь.
– Имеешь в виду Катеньку, сестру Аськи?
– Катенька была после, но ее тоже можно, если понравилась. С Катенькой дело сложнее в другом плане – ее нельзя изъять надолго, поднимется шум. Впрочем, если шумиха и слухи тебя не смущают…
– Никакого шума, никаких слухов. Я не хочу, чтобы о чертоге кто-то узнал. И Катенька мне не нужна, ее вели на встречу с тобой как на эшафот, словно собирались принести в жертву. Алтарь нужен для этого?
Альф скривился:
– Алтарь служит для других целей, и я имел в виду вовсе не Катеньку. Одну девушку родители отправили из деревни в город – избавили, так сказать, «от тлетворного влияния старших подруг». Я успел поговорить с ней еще в деревне, она в восторге от перспектив стать избранницей высшего существа. Сейчас она должна проживать в общежитии в областном центре. Найдем, посетим? Я уверен, она с удовольствием полетит с нами. В женской компании путешествовать приятнее.
В факте, что в женской компании путешествовать приятнее, я не сомневался, Челеста служила прямым тому доказательством. Другое дело, что теперь я не хотел в спутницы никого, кроме Челесты. Моя мечта осталась в квартире в Риме, и замещать мечту подачкой от потерявшего силу божка я не собирался.
Альф ждал ответа, я показательно направил корабль далеко на юг, в тропические моря.
– Что тебе мешало сразу изобразить Воланда и завести на борту одну или нескольких «Гелл», чтобы радовали глаз и наводили новеньких на нужные тебе мысли? – Я плавно подводил Альфа к рассказу о рождении феномена Альфалиэля.
– Выдать себя за Воланда казалось логичным: люди о нем наслышаны, практически все читали книгу или смотрели фильм. Когда казавшееся выдумкой постучится в окно, не поверить в него будет невозможно. Люди верят даже в то, чего не видели – в Бога или в инопланетян. Но назовись я Воландом, нашлись бы те, кто отринет меня по моральным соображениям. В конце концов, из книги все знают, что Воланд – отец лжи. Также встретились бы мне и те, кто чтит оригинал, по которому Булгаков писал свой фанфик. Эти меня проклянут, как минимум. Как максимум – будут всеми силами вставлять палки в колеса и выводить на чистую воду.
– А еще, возможно, те, кто реально примет тебя за Воланда, захотят сделки и потребуют чего-то материального или чудесного в обмен на душу.
– Оказалось проще создать новую веру, чем найти подходящую нишу в готовой. Полученными возможностями
