замедленном темпе двигали челюстями. И старлей решил, что обведет их вокруг пальца без проблем. Рассчитался он сразу, поэтому спокойно поднялся и направился к туалету. Мужчин там быть не должно, поэтому никаких осложнений не предвиделось.
Уже в углу старлей незаметно оглянулся. На улице все было по-прежнему. И из числа посетителей тоже никто на его маневр не отреагировал. Корнюхин повернул, нырнул за перегородку и вскоре оказался в туалете. Ему нужна была правая кабинка, та, что располагалась ближе к окну.
Корнюхин нырнул в нее и закрылся. Закладка располагалась в смывном бачке. Сперва старлей осторожно снял крышку, потом прислушался. За дверью туалета все было тихо. Корнюхин спустил воду и тут же склонился над внутренностями бачка. То, что ему нужно было забрать, напоминало большую плоскую батарейку. Эта самая батарейка была засунута в щель пластмассовой тяги. Не получи Корнюхин подробного инструктажа от Горовца, он бы наверняка принял эту штуку за деталь смывного механизма…
Не без труда вытащив батарейку, старлей сунул ее в маленький карман брюк, после чего быстро поставил крышку на место. Вот в этом-то и заключалось все его задание, которому Горовец придавал такое значение. Корнюхин все проделал без сучка без задоринки.
С чувством выполненного долга он покинул кабинку и тщательно вымыл руки. Потом старлей вытер их насухо, одернул пиджак и вышел из туалета. Кафе он покинул в том состоянии, о котором говорят: душа поет.
Душа Корнюхина пела по дороге к салону фрау Розмари. В самом салоне, пока он несколько минут ожидал цветы, она пела тоже. Но лишь только Корнюхин вышел на улицу с гортензиями, как душа его разом умолкла. Он увидел тех самых типов, из «Вольво». И еще двоих, похожих на первых, словно родные братья.
Вид соглядатаев Корнюхину очень не понравился. Теперь они уже не напоминали даунов. Наоборот, соглядатаи напоминали жестких и решительных типов, задумавших что-то очень нехорошее.
И Корнюхин вдруг понял, что недооценил этих типов. Они оказались очень проницательными. А он где-то прокололся: то ли выдал себя походкой, то ли резкой сменой темпоритма.
Но теперь посыпать голову пеплом было поздно. Корнюхин решил, что живым он не дастся. Взяв цветы в левую руку, а правую держа наготове, старлей направился к своей машине. Соглядатаи двинулись, держа его в «коробочке», но не делая попыток слишком сократить дистанцию.
У Корнюхина был шанс попытаться позвонить Горовцу, но он почувствовал, что делать этого не стоит. Дозвониться ему наверняка не дадут, а так… А так Корнюхин спокойно дошел до машины, и ему позволили в нее сесть.
Дрожащими пальцами старлей нащупал в кармане таблетку, она была на месте. После этого он начал совать ключ в замок зажигания, но уронил связку. Поднял ее с пола Корнюхин очень быстро. Но за эти доли секунды декорации вокруг машины очень сильно изменились. Улица была та же, но в окрестностях стало как-то подозрительно людно. Настолько, что Корнюхин понял: надо срочно уезжать.
Он
