И я грубовато его осадил:
– Трепач несусветный! Уж не ты ли – изобретатель?!
– А хотя бы и я! – Федя с вызовом посмотрел мне в глаза и, заносчиво ухмыльнувшись, пошёл прочь от стола.
– Изобретатель! – крикнул я презрительно вслед под угодливые смешки собутыльников. – Посмотрел бы на себя в зеркало!..
По моему глубокому тогда убеждению, изобретатель – это человек не такой как другие. Солидный, представительный что ли. Лоб у него – непременно высокий, голова – круглая, глаза – строгие, вдумчивые. Фигура, рост, голос – все в нем внушает почтение. Такой, к примеру, как Ломоносов, а тут – Федя Зайчонок!.. Даже смешно сопоставить: невысокого роста, курносый, веснушчатый, и вдруг такие заявы!.. Нет, я допускаю, конечно, что изобретатели могут иметь и не очень импозантные внешности, но не до такой же крайности, какая у Феди! Писклявая коротышка! Одна фамилия чего стоит!.. Говорили, правда, что Федя закончил какой-то там кибернетический вуз, но для меня даже такой существенный факт не имел в то время никакого значения…
Мы немного ещё позлословили над нашим самозваным изобретателем и успокоились было, но тут выступил Сеня Никифоров, такой же чокнутый, в моих глазах, парень, как и Зайчонок.
– А я вот сейчас ему подброшу идейку! – выкрикнул Сеня.
Я видел, как он догнал Фёдора и дёрнул его за рукав. Тот терпеливо выслушал Сеню, кивнул головой и сердито посмотрел в мою сторону.
Пару месяцев Зайчонок подчёркнуто избегал разговора со мной, но вот недавно завёл его сам. Он полураздетый стоял у дверей в свой подъезд и ждал, когда я проходить буду мимо. Я догадался: он специально выскочил из квартиры, увидел меня в окно и выбежал почти нагишом.
– Временем располагаешь? – спросил он с напускным безразличием. – А то, заглянем ко мне, покажу кое-что…
Времени у меня было с избытком, к тому же, я чувствовал небольшую вину перед ним за свои обидные реплики, и я согласился.
Квартира Зайчонка была на втором этаже, она осталась ему после смерти родителей. Жил он один, хотя ему уже было с лишком за тридцать. Я подслушал однажды, как он отшутился, отвечая на вопрос, почему не женат: дескать, успею ещё надеть на шею этот тяжкий хомут. Но я считаю, что секрет здесь в другом: он парень с запросами, ему подавай и красавицу, и чтобы была с интеллектом, а какая женщина с этими данными торопится стать женой недомерка?..
В комнате, куда привёл меня Федя, были диван, стол, книжный шкаф и три стула. Кроме этой простенькой мебели, здесь был моднейший компьютер, он сразу бросался в глаза. Монитор, клавиатура и мышь находились на столе, примкнутом к окну, процессор и принтер – рядом, на тумбочке. Проку от всей этой техники я, признаться, не видел, смотрел на неё только как на дорогую забаву.
– Садись, – Федя показал подбородком на стул, стоявший перед столом. Я сел, а он защёлкал переключателями.
На экране монитора появились титры какого-то кинофильма. Читаю: «Ревизор», по пьесе Н.В. Гоголя. Еле удержался, чтобы
