Тима лечить, – и он вразвалку потопал к китовой голове. Через полминуты на хохочущего Тимку обрушился холодный водопад – отфыркиваясь и плюясь водой, мальчик вскочил на ноги.
– Прошло? – заботливо спросил Ворча и, повернувшись в сторону победно торчащего хобота, крикнул:
– Боня, хорош! Тим в порядке, можно не поливать.
Хобот дал три гудка и исчез за головой кита. Тимка сердито похлопал себя по куртке, выжимая воду:
– Уже и посмеяться нельзя. Сразу водой окатили! Гномы вы все после этого. Брюслиевые! – и опять захохотал. Ворча постучал себя пальцем по виску – мол, таких и холодный душ не лечит – и вынул из кармана рыболовную снасть. Но только он собрался привязать ее к ножнам, как увидел в море такое, отчего сразу забыл о всякой рыбалке.
– Тим, – замогильным голосом произнес Ворча, торопливо запихивая снасть обратно в карман, – вот теперь настоящая беда… Смотри, – он ткнул рукой в ту сторону, откуда недавно примчался косяк летучих рыб, – вон от кого они так дружно драпали! Ну теперь все, отплавались мы. – Карлик угрюмо замолчал, обхватив себя руками за плечи, словно он сильно замерз.
Тимка пригляделся.
Рассекая солнечные блики, то исчезая в волнах, то вновь появляясь над ними, к киту неслись высокие, круто изогнутые плавники. Плавники были черными и толстыми, утончаясь спереди – в том месте, где они разрезали воду; даже отсюда было видно, что плавники очень острые. Как ятаганы.
– Акулы! – Тим дернулся было к карману с пультом, но вспомнил, что теперь он безоружен.
– Давай придумай скорей чего-нибудь, – взмолился Ворча, – ты же у нас умный! А то я соображать не могу от страха. Ну же!
Кит жалобно затрубил, словно просил Тимку о том же самом – хорошенько подумать и спасти его. Тоскливое гудение било по ушам, не давало сосредоточиться.
– Ворча, – Тим махнул рукой в сторону китовой головы, – дуй к Боне на макушку и успокой его, пока у него хобот от дудения не отвалился. А я пока что блокнотик Олафа полистаю. Похоже, настало время испробовать его волшебство.
– Только ты быстрей листай, – уходя, посоветовал карлик, – не то залистаешься ненароком и – ага! Читать его больше некому будет, потому что акулы – рыбы неграмотные.
Блокнот раскрылся как раз на заклинании управляемого смерча, том самом, что недавно заинтересовало Тимку. Тим посмотрел на море – акульи плавники были недалеко: кровожадные морские разбойницы почувствовали, что рядом есть добыча гораздо интересней, чем быстрые летучие рыбы. Рассыпавшись, стая окружила кита кольцом, и спасения беззащитному Хозяйственному не предвиделось.
– А почему бы и нет? – храбро спросил Тим сам себя. – Подумаешь, смерч. Не боюсь я никаких смерчей! Сейчас, акульчики-скакульчики, я с вами такое учудю… – и, набрав побольше воздуха, принялся читать заклинание. Уверенно и громко, как предписывал Олаф.
Блокнот Тимка держал перед глазами, не отвлекаясь от сложного текста ни на секунду. Слова были трудными, заковыристыми, и Тим
