и Людовика до самых церковных дверей, нарастающая гармония служила им овацией. Людовик как будто стал выше рядом с ней и выпятил грудь, словно музыка наполняла его до краев и расширяла. Она бросила быстрый взгляд в его сторону и увидела слезы, блестевшие в глазах, и блаженное выражение на лице. Алиенора не испытывала эмоции подобной силы, но к тому времени, как они достигли резных кафедральных дверей, ей удалось спрятаться за улыбку.
После прохладного собора воздух снаружи ударил раскаленным молотом. Корона Людовика слепила ей глаза до боли.
– Жена, – сказал он покровительственно, раскрасневшись от торжества, – на все воля Божья.
Алиенора посмотрела на свое новое обручальное кольцо, сияющее на солнце, и ничего не сказала, поскольку не доверяла самой себе.
Из Бордо свадебный кортеж двинулся в Пуатье, заезжая в крепости и аббатства, чтобы всем дать возможность поздравить герцогиню и ее консорта. На третий день они достигли огромного и, по общему мнению, неприступного замка Тайбур на реке Шаранта, принадлежащего по традиции сенешалям Пуату. Тайбур был последним перевалочным пунктом, а дальше река впадала в океан, и бесконечный поток паломников проходил здесь по пути к усыпальнице святого Иакова в Компостеле.
Принимал их Жоффруа де Ранкон, важный вельможа, друг семьи и тот человек, за которого Алиенора предпочла бы выйти замуж, если бы ей позволили самой сделать выбор. Он не присутствовал на церемонии в Бордо из-за срочных дел, но с удовольствием встретил молодоженов и предоставил им кров для их брачной ночи, которую, по давнему обычаю, отложили на третий день.
Жоффруа преклонил колени, приветствуя Алиенору и Людовика во дворе замка, и принес клятву верности. Девушка любовалась солнечными отблесками на его густой каштановой шевелюре. В сердце ныла тупая боль, но она не выдала себя голосом, когда приказала ему подняться с колен. Он держался учтиво и спокойно, улыбаясь, как обычный придворный. Де Ранкон при столь резком изменении обстоятельств заставил себя отказаться от некоторых надежд и амбиций и сосредоточиться на новых целях.
Многие вельможи, не сумевшие попасть на свадьбу в Бордо, явились в Тайбур, чтобы засвидетельствовать свою верность молодой чете. Благодаря стараниям Жоффруа дело двигалось как по маслу. Был дан официальный пир, на котором Людовик и Алиенора были почетными гостями и одновременно хозяевами своих подданных. Позже, при неофициальной встрече, Людовик смог познакомиться с теми баронами и представителями духовенства, которых не знал раньше.
Во время приема Жоффруа подошел в толпе к Алиеноре и заговорил:
– На завтра я организовал охоту. Надеюсь, принц одобрит.
– Он рассказывал, что любит поохотиться, если только не выпадает святой праздник.
– Вы заключили великолепный брак, – наклонившись к Алиеноре, тихо произнес он. – Любой отец был бы горд найти такую пару для своей дочери.
Она
