что ты за рулем.
Они ездили в Мэриленд и Виргинию. На пляже Мэтью видел компании, садившиеся в мощные катера. Он слышал смех девушек, наблюдал за их спутниками, красивыми, хорошо одетыми молодыми людьми. Он, незаметно, сжимал кулаки:
– Выскочки, дети недавних иммигрантов, водят дорогие автомобили, пьют шампанское, не считают каждый цент…, – Мэтью считал. Получая приглашения на обеды, капитан Горовиц напоминал себе, что отказываться невежливо. Визиты случались почти каждую неделю. В синагоге знали, что Горовицы пострадали от биржевого краха, но никто не подозревал, насколько.
Надо было купить цветы хозяйке дома, и почистить смокинг. Для приемов в загородных особняках требовалось такси. Мэтью никогда не садился за руль выпившим. После каждого обеда, капитан Горовиц, изучая банковский баланс, хотел зажмуриться. В конце месяца на счету оставалось не больше пары десятков долларов, хотя он отчаянно экономил, покупая самую дешевую еду. В добавление, во втором отделе никто не ходил в форме. Военным разведчикам ее не выдавали. Начальник штаба армии во всеуслышание заявлял, что небольшой департамент, пора закрыть.
– Никому они не нужны, – замечал генерал Крэйг, – Америка ни с кем не воюет, и не собирается. Доктрина вице-президента Вулфа и президента Адамса, провозглашенная президентом Монро, ясна, господа. Америка для американцев. Мы не вмешиваемся в европейские дела, а, тем более, в азиатские, – Крэйг добавлял:
– Мы защищены океанами, нам некого бояться. Мы послали войска в Европу, долг союзников велел нам оказать помощь, но больше такого не повторится.
На одежде было никак не сэкономить, но требования оставались строгими. На работе все служащие департамента появлялись в костюме. Расстегнув ворот рубашки, Мэтью распустил узел галстука. В кабинете царила невыносимая жара. Он понимал, что будущие дежурства окажутся такими же скучными, как рабочие дни. Документов поступало мало. На сводку они с Мэллоу тратили едва ли полчаса. Передав донесение, секретарю начальника штаба, они читали газеты, изредка перебрасываясь ленивыми замечаниями. Сводки поступали от военных атташе американских посольств в Европе и Азии. Мэтью, иногда, жалел, что пошел в армию. В Государственном Департаменте можно было бы быстрее продвинуться по службе. Мэллоу развеял его заблуждения. Кузен жены сослуживца трудился в Государственном Департаменте.
– Похожее болото, – сочно заметил офицер, – пока человека пошлют куда-нибудь за границу, он успеет геморрой заработать, сидя над бумагами. В точности как мы с тобой, – он широко зевнул.
Мэтью не забыл, как стрелять. Он два раза в неделю ходил в тир, и меткости, которой был знаменит в Вест-Пойнте, не потерял. Он иногда думал попросить перевод в действующую, вернее не действующую армию, но, судя по рассказам штабных офицеров, инспектировавших базы, в соединениях царила такая, же скука.
– Везде одно и то же, – Мэтью вспомнил сегодняшнюю
