я рядом с вами, – заорал в ответ неизвестный и схватил Истомину за руку.
Истомина выдернула руку и зарделась. Возле кабриолета остановился изящный автомобиль, марка которого ей была незнакома. Она еще не встречала такого красавца в среде железных рыцарей. Лена подняла глаза и увидела букет выцветших васильков, они уже созрели и осыпались, но еще цеплялись за остатки жизни. На нее смотрели синие с проседью озера, и принадлежали они вполне зрелому мужчине, симпатичному, загорелому, уверенному в себе. Голос не подходил ему по антуражу, нахальный и порывистый, он больше всего мог украсить юного шалопая, нежели солидного дядю, коим оказался водитель серого быстроного скакуна.
– Девушка, не уезжайте далеко, мне так много нужно вам сказать, у меня столько всего накопилось, – орал мужчина, как оглашенный, порываясь поймать Ленину руку, но Истомина ловко вырулила на поребрик, спасаясь от навязчивого ухажера. Она почувствовала толчок, сердце испуганно сжалось, но вскоре она уже резво мчалась по Московскому проспекту, усмехаясь над незадачливым кавалером. Его роскошная колымага обладала большими габаритами и не смогла проехать по узкой расселине, образовавшейся в скопившейся автомобильной массе. А Истоминский кабриолет умел выбираться и не из таких дорожных ситуаций. Маленький и юркий, он проворно ускользал от чересчур назойливых преследователей. Застывшая маска печали сползла с лица Лены лишь на некоторое время. Едва басистый голос растаял в синей гари, легкая тень вновь вернулась. Истомина мечтала обрести невиданную красоту для того, чтобы увидеть у своих ног коленопреклоненных мужчин. Своим восхищением они обязаны воздать должное первой красавице города. Но сами мужчины Елену не интересовали, их внимание лишь раздражало, она еще переживала душевную драму, и любое напоминание о прошлом причиняло нестерпимую боль. Хотя Истомина довольно снисходительно относилась к собственным переживаниям, а «душевной драмой» несостоявшееся замужество Истоминой окрестила ее лучшая подруга – Настя. На почве неверного диагноза между подругами пролегла черная полоса. Хрупкая женская дружба находилась в полуразрушенном состоянии. Елена с брезгливостью относилась к любого сорта выяснениям отношений. Неминуемый на первый взгляд конфликт обходила стороной. При появлении на горизонте даже легкого облачка пряталась в свой кокон. Это – не мое! Не имею права думать об этом. Заповеди были схожи с командами, жесткие и суровые, они помогали Истоминой жить и выживать. Лена легко забывала людей, посмевших поранить ее душу, она вычеркивала из своей памяти и жизни тех, с кем годами общалась, дружила, сидела за одним столом. Она гасила приступы боли при расставании. Давила их, уничтожала. Нужно уметь избавляться от боли, лучше обойти лишние препятствия. Люди тоже могут являться труднопреодолимым барьером, более того, они способны создать стену между жизнью и человеком. Истомина никого не подпускала к себе близко, она научилась скрывать свои чувства, наловчилась прятать глаза под густыми ресницами от окружающих, чтобы никто не мог прочитать истину. И жизнь
