в колхоз. И в Донской, когда поеду к бабушке».
Глава вторая.
«24 июня.
Мы на месте, ура! Ну начинаем, Дневник, «Записки юной колхозницы, житие, значит, её бытие!»
Вчера некогда было писать. Прибыли. Сначала на теплоходах до станицы, потом на автобусах. Когда плыли, странные мысли меня посещали. Я смотрела на реку, которая несла свои воды и думала, как она похожа на нашу жизнь! У города – вода мутная, словно глину в ней разболтали, по волнам качались бумажки, окурки. Но, чем дальше, тем чище Дон, тем течение быстрее, всё наносное скрывается в водовороте, остаётся истина. И не смотря на унижения, доставленные человеком, он не утратил ни величия, ни своего предназначения. Тихий Дон-Батюшка, хочу как ты! Приносить пользу!
25 июня.
Собрали вместе 4 школы! Бедные учителя: достанется им на орехи. Мы вырвались на свободу. Не знаю, как фрукты-овощи, а девчонки точно на личную жизнь настроены. Лерка оглядела контингент, ручки довольно потёрла, мол, есть где развернуться. Катька, из параллельного, ходит довольная – работы непочатый край. И ведь это она не о кабачках, ха-ха три раза. Мне, кстати тоже один понравился. Но с моей везучестью, лучше стоять в сторонке и помалкивать.
26 июня.
Но невозможное – возможно,
Когда души порвётся нить,
Когда забыв про осторожность
Нам вновь захочется любить.
Чего прекрасней в мире нету?
Что воскресает веру вновь?
Как мне поверить в чудо это,
Что называется любовь?
Имя ему Виталик, я узнала. И глаза карие.
29 июня.
Погода испортилась. Холодно, сыро, грязно. Мои тапки скоро расползутся, как картон. В поля не ездим. Комары замучили. Вчера наша школа была дежурной, чистили картошку. Видеть её не могу! И вообще, всё время есть хочется!
30 июня.
Сплошная драма. Поругалась с Леркой. Она сказала, что я старомодная, что от моих убеждений попахивает нафталином и отцу всех народов – товарищу Сталину далеко до меня с моими принципами инквизиции. Мол, потому никогда и ничего у меня ни с кем не получится. Она права, блин. Виталик только снится.
1 июля.
Кабачки, кабачки, кабачки… ненавижу кабачки!!! Хорошо, пацаны научились ломать агрегат: засунут под конвейерную ленту кабачок и бац! – работа стала. Пока Федя вокруг трактора бегает, руками машет, мы устраиваем «бои». Кто кабачками, как шпагами дерётся, кто в снежки играет! Никогда, никогда больше не буду есть кабачки!
3 июля.
И почему я такая нескладная, неуклюжая и вообще?! У кастрюли облила Виталика чаем! Я ж его сварила почти. Он как заорёт: Дура! Сам – козёл, говорю. И пошла такая гордая, от бедра! Глотая слёзы. Жизнь кончена.
5 июля.
Бредим кабачками. Голодные
