Тебе не кажется, что ты берёшь слишком много заказов? Тебе не кажется, что пора остановиться?
Я пытаюсь проглотить ком, но он не то, чтобы не лезет в горло, он выплёскивается наружу в виде быстрого потока слов, которые я не желаю выливать на Лизи. Но как показывает практика в последнее время, всё валится из рук и у меня не получается сдержаться.
– А что я должна делать? Мне больше нечем заняться! Я прихожу в эту гребаную пустую квартиру, смотрю на эти чёртовы стены и ненавижу всё вокруг! Напомнить тебе, что ты делала, когда Джаред улетел? Ты до ночи сидела на работе, а с утра пораньше вставала и изводила себя пробежками. Я вообще тебя почти не видела, а когда видела, ты делала вид, что не ревела всю ночь! Я нашла себя в работе, это моя отдушина!
Лизи смотрит на меня, хлопая большими карими глазами, после чего, её взгляд поднимается за мою спину, куда я тут же перевожу свой. Джаред. Надеюсь, мою демагогию и монолог слушала только она, а не брат Тома.
– Привет, – говорит он, после чего едва заметно поднимает уголки губ. Он всё слышал. Джаред позволяет увидеть свои настоящие эмоции, по крайней мере, их видимы мы – те, кто хорошо его знает.
Я молча киваю, переводя взгляд на Лизи, которая отстраняется и не принимает поцелуй в щёку от мужа, чем ошарашивает Джареда, а я уже виню за это себя, из-за меня – она отстраняется от него. Ноги автоматически встают на пол, оставляя стул позади. Это ещё одна причина не появляться у них.
– Я понимаю, что ты делаешь это из-за меня, но оно того ни стоит. Если тебя поцелует муж, то я не откинусь и не заблюю ваш обеденный стол.
– Алекс, это не из-за тебя, – тут же оправдывается Лизи, но я не верю ей, поэтому вздохнув, качаю головой.
– Люди расстаются ежедневно, не будем делать из этого трагедию, поэтому, прекратите разговаривать со мной, словно я инвалид. Мне уже надоело! – отчеканиваю я, но чувствую пустоту и ноющую боль в области сердца, – я должна доделать один проект к среде. Не провожай меня.
После своих слов, я еле выдавливаю кривую улыбку, из-за которой брови Лизи сводятся на переносице, а Джаред вздыхает, упираясь ладонями в столешницу. Папка резко оказывается в моих руках и чуть ли не разлетается в разные стороны, но я, словно мангуст, который считается животным с самой лучшей реакцией, ловлю её и несусь к двери.
– Алекс, подожди, – кричит мне вслед подруга.
– Поцелуй за меня Мэди и Мэйса, – отвечаю я, успевая закрыть дверь в их дом.
– Но Алекс!
– Я люблю тебя, – отвечаю я, оставляя её за спиной.
Вот и весь разговор. Крайне короткая встреча с друзьями за полторы недели.
Я устала не только от тоски по нему, но и от жалости. Особенно от жалости. Я вижу, как на меня смотрит Лизи, как периодически звонит Бекка и спрашивает, как мои дела всё тем же тоном, в котором слышится жалость. Я начинаю ненавидеть это ощущение, начинаю ненавидеть себя из-за того, что оно пожирает, как и пожирают чувства к Тому. Я люблю его, как бы не обманывала себя, я знаю, что люблю
