делать, чтобы мысли о рабе Божьей (имя) не давали ему покоя, не давали ни есть, ни пить, ни спать, ни вставать. Как ребенок не может жить без материнского молока, как любой человек не может жить без воды, так раб Божий (имя) не может быть ни днем, ни ночью без рабы Божьей (имя).
И придите в дом каменный, натопите жарко печку кирпичную, чтобы пламя в ней горело так ярко, как жарко будет разгораться страсть к рабе Божьей (имя) у раба Божьего (имя). Пусть разольется пламя страсти у добра молодца по всем жилочкам, по крови горячей, по очам ясным, по бровям соболиным.
И стоит во чистом поле старый-престарый дуб, и висит на нем железный кованый сундук. О, старцы примерные, вы закройте эти слова в том сундуке на замок, а ключ утопите в синем море-океане под черным тяжелым камнем».
Такие заговоры применяют чаще всего тогда, когда парень никак не разберется: любит или нет. Отношения как бы зашли в тупик, так как нет никакого движения вперед.
«Да как выйду я за околицу, да как пойду я в горы высокие, да найду там камень гремучий, а под камнем лежит змея подколодная да шипит на всех проходящих, да жалит всех зазевавшихся.
Поклонюсь я змее той горючей, покорюсь и слова горячие, от сердца идущие, я скажу ей: «О, не жаль ты меня, змея жгучая, помоги ты мне, рабе Божьей (имя). Полезай ты в высокий терем, заберись ты в палаты каменные, проберись под подушку пуховую к добру молодцу, рабу Божьему (имя). Разожги, распали ты его сердце ретивое, его кровь горячую, его печень черную, его жилы крепкие, его силу становую. Чтоб не мог он ни дня прожить, ни часу пробыть, ни минутки протерпеть без рабы Божьей (имя). Чтобы он поутру вставал с одной мыслью о рабе Божьей (имя), чтобы он вечером спать ложился с мыслью о ней одной, чтобы ночь тянулась для него веки вечные, потому что рядом нет меня, рабы Божьей (имя).
Чтоб вздыхал он обо мне минуту каждую, чтоб стремился он ко мне, где бы ни был и что б ни делал. Разливалась чтоб тоска о рабе Божьей (имя) у него по всем жилочкам, по кровушке, как твой яд разливается по телу укушенного. И пусть будут мои слова проговорены и на молодой месяц, и на стареющий, и ключ от этих слов в губы, а замок в рот».
«Уж как встану я, раба Божья (имя), перекрестясь, да пойду я, благословясь, да как выйду я на перекресток всех дорог, да пойду я по дороге на восток, дойду я до чиста поля, да будет там лежать куча хвороста, да как разожгу я эту кучу, как разгорится огромный костер до самого неба, да запылает хворост тот жарко и весело. И как костер тот запылал горячо, так пусть у раба Божьего (имя) распалится к рабе Божьей (имя) сердце ретивое, жила становая, кровь горячая, легкие и печень.
Чтоб не мог он ни дня прожить, ни минуты проминовать, не думая о рабе Божьей (имя), не вздыхая о ней, не стремясь к ней. Чтоб не мог он ни спать, ни лежать, ни есть, ни пить, ни вина в руке держать, ни коня плетью стегать. Чтоб вонзились эти слова в его сердце пуще острого ножа, чтобы жгли его ночью и днем, утром и вечером. Да поможет мне Пресвятая Дева Мария, аминь».
