новорожденной, он был самым сильным из известных Анне наркотиков. Ей даже хотелось родить еще ребенка, просто чтобы снова вдыхать этот запах.
– Нами, за волосы не дергают, – упрекнула Ноно, пытаясь выпутать из детского кулачка длинные рыжие пряди. – Поговорить об этом не хочешь? – обратилась она к Анне.
Домашнее имя Ноно тоже происходило от Намоно, но она стала Ноно раньше, чем их старшие близняшки начали говорить. А у дочери это имя почему-то превратилось в Нами. Мало кто догадывался, что девочка – тезка одной из матерей.
– Потом поговорю, – сказала Анна, – но прежде мне нужно побыть с малышкой.
Она поцеловала Нами в носик-кнопку. Такой же широкий плоский нос, как у Ноно, а глаза Аннины, зеленые, яркие. Кофейная кожа Ноно и острый подбородок Анны. Она могла часами любоваться дочерью, упиваясь слившимися в ней чертами – своими и женщины, которую она любила. Переживание было настолько острое, что граничило с духовным. Нами потянула материнские волосы в рот, но Анна их отняла и дунула малышке в нос.
– Волосы не едят! – сказала она, и Нами расхохоталась, словно никогда не слышала такой смешной шутки.
Ноно взяла Анну за руку и крепко пожала. Они долго сидели, не шевелясь.
Ноно готовила рис с грибами. Когда она добавила в соус модифицированный лук, кухню наполнил острый запах. Анна резала яблоки на салат. Маленькие и не слишком хрустящие. Грызть их – мало радости, а в вальдорфском салате, смешавшись с другими ароматами и текстурами, – сойдут. Впрочем, какими бы они ни были, достать яблоки – большая удача. Это первый урожай с Ганимеда после начала беспорядков. Анна даже думать не хотела, как бы они все голодали, если б не чудесное воскресение маленького спутника Юпитера.
– Нами проспит еще добрый час, – заметила Ноно. – Не пора ли поговорить, как прошел день?
– Я сегодня причинила вред человеку и солгала полиции, – при этих словах Анна слишком сильно ударила ножом, и лезвие, пройдя мякоть, задело ей палец. Совсем неглубоко, даже не до крови.
– А… пожалуй, это нуждается в объяснении, – отозвалась Ноно, замешивая в рис с грибами немного бульона.
– Не могу объяснять. Кое-что в этом деле – конфиденциально.
– Ты лгала, чтобы кому-то помочь?
– Думаю, что да. Надеюсь. – Анна добавила в миску кусочки последнего яблока, орехи и изюм и стала мешать. Ноно, бросив работу, повернулась к ней.
– Что будешь делать, если тебя поймают на лжи?
– Извинюсь, – сказала Анна.
Ноно, кивнув, опять повернулась к кастрюле.
– Я сегодня через твой настольный терминал заходила посмотреть почту. Ты не разлогинилась. Там было сообщение ООН о комитете гуманитарной помощи генерального секретаря. О миссии к Кольцу.
Анна виновато поморщилась.
– О, черт! – Она не любила ругаться, но иногда без этого нельзя было обойтись. – До сих пор не собралась ответить.
Опять ложь…
