мальчики, – я шагнул в луч света и улыбнулся. Оставалось надеяться, что призывно, а не жутко.
– Держи ее! – взвыл Цимми.
– Уверен? – прищурился я, и хозяин дома замер, как слюнявый молокосос. Пока мы играли в гляделки, Феон кинулся на оставшихся разбойников. Один упал почти сразу, а вот второй оказался опытным и старался достать моего спутника. Цимми так и стоял, моргая, как идиот. Я кинулся на помощь к Феону – и вдруг понял, что сам вырыл себе яму, потому что спину пронзило заклинание.
Темно…
«Эдмонд».
Что такое? Почему так темно?
«Эдмонд, мальчик мой».
Открыл глаза, но темнота никуда не делась. Повел рукой перед собой. Ничего…
– Тьма?
«А кто же еще?»
– Как ты меня нашла?
«Ты сейчас во тьме. Темная магия».
– Я умираю?
«Я тебя не отпущу. Поднимайся, мы с Лессой тебя ждем».
…Я резко сел и открыл глаза. Грудь саднило, будто долго кашлял.
– Лесса! – кинулся ко мне Феон. – Ты как?
– Жить буду, – успокоил моего будущего убийцу.
Мы все еще были в доме Цимми, только в другой комнате. Судя по тому, что дверь распахнута, а самого Цимми рядом нет, Феон с ним расправился.
– Надо уходить. Ты как, сможешь? – суетился он.
– Смогу. – Меня немного пошатывало, как всегда после подобных заклинаний, но в целом бывало и хуже. Мир снова обрел четкость и ясность, а проклятие поглотила Тьма. Мне даже показалось, что она беспокоилась. И – Лесса жива, она в моем теле. Больше сомнений не осталось. Надо спешить, пока ничего не изменилось.
– Он ведь тебя проклял. Как ты выжила? – спрашивал Феон, пока мы медленно шли к выходу.
– Я – целительница, забыл?
Ложь далась легко. Целители не справлялись с проклятиями подобного рода. Они могли разобраться с чем-то более мелким, несущественным. А там уже от уровня целителя зависело, конечно, но снять с себя смертельное проклятие – увы, не может никто.
Впрочем, Феон, видимо, разбирался в целителях хуже меня, потому что поверил. А раз поверил – ему не оставалось ничего другого, кроме как последовать за мной. Тело Цимми обнаружилось у самого выхода. Оно лежало чуть дальше от двери, лицо хозяина дома искажала ненависть – даже сейчас, после смерти. Зря жил, слишком легко умер. Мы выскользнули в ночной холод. Сразу стало легче дышать. Я накинул плащ – еще немного знобило.
– Лошади! Наших лошадей нет! – первым заметил Феон.
– Искать других в этой деревушке – не вариант. Думаю, тут все заодно. Придется пройтись пешком, – ответил я.
– А ты…
– Дойду, – ответил прежде, чем Феон договорил.
Я старался идти быстро. Получалось с трудом, но жаловаться я не привык. Да и не хотел, чтобы кто-то видел мою слабость. Феон шагал за мной – бледный, сосредоточенный. Что ж, он хорошо сработал – убил мага прежде, чем тот прикончил нас. Но по Феону
