в плен к озлобленным ванстерцам. Озлобленные ванстерцы снова здесь, и, случись нашему замыслу пойти вкривь, навряд ли мы уболтаем отпустить нас восвояси, каким бы языкастым ни был наш юный король.
Ярви опустил скрюченную кисть на эфес меча Шадикширрам.
– Тогда вместо нас заговорит наша сталь.
– Легко сказать, пока она в ножнах. – Сумаэль насупленно покосилась на Джойда. – Нам, пока мечи не завели беседу, наверно, лучше убраться на юг.
Джойд переводил взгляд с Ярви на Сумаэль и обратно, и его плечища обмякли. Мудрые терпеливо ждут своего часа, но ни за что его не упустят.
– Если уйдете, я вас благословляю, только я был бы рад, останься вы со мною, – промолвил Ярви. – Вместе мы встречали невзгоды на «Южном Ветре». Вместе мы оттуда сбежали. Вместе мы противостояли холоду и преодолели льды. Точно так же мы преодолеем и это. Все вместе. Только взмахнем веслом еще раз, бок о бок.
Сумаэль растерянно повернулась к Джойду:
– Ты не воин и не король. Ты пекарь.
Джойд искоса поглядел на Ярви и вздохнул.
– И гребец.
– Поневоле.
– Не так и много важных событий случается в жизни по нашей воле. Что за гребец, который бросает товарища?
– Этот бой – не наш! – с нажимом прошипела Сумаэль.
Джойд пожал плечами.
– Бой моего друга – мой бой.
– А как же самая вкусная на свете вода?
– Она останется столь же вкусной и после. А может, и вкуснее. – И Джойд вымученно улыбнулся Ярви. – Раз надо таскать мешки – не хнычь, а начинай перетаскивать.
– Под конец, того и гляди, захнычем мы все. – Сумаэль шагнула к Ярви, пронзая темными глазами до дна. Вытянула руку, и у него занялся дух. – Прошу тебя, Йорв…
– Меня зовут Ярви. – И, хоть и было больно, он встретил ее взгляд с каменной, под стать матери, твердостью. Он бы с удовольствием взял ее за руку. Сжал бы ее в ладони, как прежде, в снегах, и пусть эта рука поведет его к Первому Граду. С удовольствием бы снова стал Йорвом и ко всем чертям послал Черный престол.
Он принял бы ее руку с любовью – но своей слабости потакать он не мог. Ни за что на свете. Он дал клятву, и одновесельники нужны ему здесь, при себе. Необходим Джойд. Необходима она.
– Ну а ты, Ральф? – спросил он.
Ральф причмокнул, аккуратно свернул язык трубочкой и метко харкнул в окно.
– Раз пекарь идет сражаться, куда деваться воину? – Его широкое лицо переломила ухмылка. – Мой лук – твой.
Сумаэль уронила руку и уставилась на пол, скривив губы.
– Под властью Матери Войны что остается делать мне?
– Ничего, – без лишних слов проронил Ничто.
Уговор с Матерью Войной
Голубятня все так же громоздилась наверху одной из высочайших башен цитадели. Все так же изнутри и снаружи она была изгажена вековым птичьим пометом. Все так же сквозь ее многочисленные окна дул промозглый
