органами подобные акции не приветствовались, но я горд, что делал это. Это была, если хотите, моя священная гражданская обязанность….
– Благими намерениями вымощена дорога в ад, – вдруг сказал Виктор.
– Что?
– Это, кажется, из Библии. Значит, ситуация следующая, Петр Петрович. Не знаю деталей вашей подвижнической программы в Чечне, но тот, кто прислал это письмо, кажется, истолковал ваши действия весьма превратно. И на основании этого вынес вам приговор…
– Но это же чушь! Да матери выкупленных солдат, если хотите знать, мне с Самвелом ноги были готовы целовать!
– Возможно, – равнодушно сказал Виктор. – Но это не чушь, а реальная угроза. Поверьте моему опыту. В общем, у вас, Петр Петрович, есть только один выход.
– Какой? – слишком поспешно спросил Мальков. – Уехать за границу?
– Нет, – покачал головой Логинов. – Не покидать этот дом, пока мы не выявим автора письма. Конечно, нам придется тут провести определенную работу, чтобы проверить надежность и в случае необходимости усовершенствовать систему охраны, но в целом убежище очень впечатляющее. И здесь он или они вас навряд ли достанут…
23
Периодически киллер брал с переднего сиденья бинокль и посматривал в сторону трассы. И вот наконец его терпение было вознаграждено. Знакомый «Мерседес S-600» вальяжно повернул и пронесся мимо в сторону Карпинского.
Киллер прикурил сигарету и откинулся на спинку. В глазах его появился лихорадочный блеск. Слишком долго он подбирался к Малькову, и вот этот момент наконец-то приблизился. Киллера даже начало слегка колотить…
– Спокойно! Спокойно… – проговорил он, глубоко затягиваясь.
Докурив сигарету до конца, он закрыл глаза и постарался расслабиться. Не сразу, но это удалось. Мандраж ушел, тело налилось тяжестью и теплом.
Киллер отдыхал пять минут, потом резко вздохнул, сжал до боли кулаки и открыл глаза. Пора было действовать…
24
Некоторое время Мальков неподвижно смотрел на Логинова, потом вскочил на ноги и патетически вскрикнул:
– Да вы что, издеваетесь? Я же вам объяснил, что миллионы россиян ждут наших законов! И я просто не имею морального права поддаться угрозам какого-то маньяка! Как человек! И как гражданин…
– Ну что ты скажешь? – вздохнул Логинов и без разрешения потянулся за сигаретами. Щелкнув зажигалкой, он выпустил в сторону струю дыма и поднял руку:– Петр Петрович, я вас прошу: оставьте свои проникновенные спичи для парламентской трибуны. Сейчас они совершенно неуместны. Речь идет о вашей жизни…
– Да, именно! – вскрикнул вошедший в раж депутат. – Речь идет о моей жизни, и я, не задумываясь, положу ее на алтарь отечества…
Тут Виктор понял, что надо что-то делать, и вдруг грохнул кулаком по столу.
– Сядьте, я сказал!
В его голосе прозвенел металл, и это подействовало. Мальков осекся и недоверчиво уставился на Виктора.
– Вы
