и внешностью это извинительно и понятно. Я невольно украдкой любуюсь Наташей – как Вронский любовался своей породистой, грациозной, нервной Фру-Фру (пока не сломал ей спину). Глядя на свою новую подругу, я понимаю глубинный смысл циничных, шовинистических, коннозаводческих терминов «экстерьер» и «круп» применительно к такому типу девушек.
Мы поехали в «Охотный ряд», «Охотку», как говорит Наташа. Первым делом она потащила меня в магазин нижнего белья. Я было запротестовала, но она настояла, сказав, что белье нужно ей, а я могу просто посмотреть ассортимент и, может быть, что-то выбрать для себя. Сказать бы Наташе, что я думаю об этом белье, но она ведь не поймет. Как можно надевать на себя эти вульгарные, развратные лоскутки, единственный смысл которых – кричать о том, что женщина не человек, а товар, объект, средство для удовлетворения мужской похоти, и что женщине, надевшей такое белье, якобы тоже будет очень приятно отдаться, утонуть в похоти?.. Как у Толстого светские женщины одеваются так, чтобы выглядеть вполне голыми. Но в случае Наташи это ровно тот месседж, который она хочет транслировать как можно большему количеству мужчин.
Пока Наташа восторженно рассматривала и перебирала все эти ажурные бюстгальтеры, трусы с бантиками и пеньюары, едва прикрывающие поясницу, я намекнула ей: зачем же так откровенно себя предлагать? Разве мужчина, который полюбит тебя, полюбит не за твой внутренний мир, твою духовную жизнь, человеческую доброту? На что Наташарассмеялась своим грубоватым, с привокзальной хрипотцой, и вместе с тем непосредственно-детским, обаятельным смехом, и ответила, что для того, чтобы мужчина полюбил женщину как человека, он должен сначала полюбить в ней самку. Конечно, Наташа выразилась куда как энергичнее и грубее, я литературно оформила ее мысль. Но Наташа неожиданно добавила: она это белье покупает в первую очередь ДЛЯ СЕБЯ. Почему же ДЛЯ СЕБЯ она выбирает не практичное, удобное и простое белье, а эти дикарские набедренные повязки, сделанные словно для витринной выставки в квартале красных фонарей? Этот вопрос я уже не решилась задать ей, боясь запутаться в силлогических нитях Наташиных рассуждений.
Но она имеет на меня влияние, это нужно признать. Ей все-таки удалось всучить мне комплект из палевого бюстгальтера и трусов с непременным крошечным бантиком. Белье хоть и карикатурное, но в нем я по крайней мере не буду чувствовать себя так, как будто на мне ценник. Кстати, о ценнике (4999 рублей): Наташа настояла, что это подарок, так как Элеонора Владленовна выдала ей премию за хорошие продажи, она может себе позволить и хочет сделать мне приятное в честь начала нашей дружбы. И, мол, носить это белье можно, опять же, ДЛЯ СЕБЯ – на свидания не обязательно. Знала бы она, что последнее за пять лет «свидание» у меня было всего одно, как раз неделю назад, с тем электриком, или кто он там был. Насколько уместней была бы там Наташа вместо меня!
Ладно, возьму. Я вижу, что это снова тот искренний Наташин порыв, который удивил и покорил меня в самом начале нашего знакомства.
