или забивающая дыхание пыль – все же лучше, чем боль.
В этот раз, открыв глаза, он увидел над собою пожелтевшие кроны деревьев. Он вдохнул свежий воздух. Вирд не чувствовал ни сильного холода, ни удушающей жары. Был день, ярко светило солнце, а по синему-синему небу бежали белые облака. Вирд дышал с наслаждением. Он был настолько слаб, что с трудом мог пошевелиться. Ему хотелось остаться лежать так вечно, не двигаясь и не испытывая боли.
Вирд повернул голову: надгробие… Подобные каменные надгробия были и дальше, они окружали его со всех сторон. Когда-то давно, еще до Ары, он уже видел такое место – это кладбище, тут тарийцы хоронят своих мертвых. Он среди мертвых! Вирд вскочил бы, но нашел в себе силы только медленно приподняться. Кладбище простиралось вокруг во все стороны света. Он не видел его краев. И он был один среди могил, истерзанный болью, истощением, своим собственным Даром, умирающий, но живой! Здесь было пусто и тихо, и здесь было… хорошо… Последняя мысль привела Вирда в ужас и добавила ему кроху силы: на кладбище хорошо лишь мертвому, а он – живой! Хоть и не чувствует боли! Он живой!
Вирд встал и, пошатываясь, побрел меж могил, невольно вглядываясь в имена. Когда-то давно он умел читать, и сегодня тарийские слова, выведенные затейливыми завитушками, линиями и точками, обретали для него смысл. Внутри в солнечном сплетении что-то замерцало, фиолетовая мгла заполнила всего Вирда, и в ней стали загораться золотые звезды, которые каждый раз, когда он читал имя на надгробии, разрастались, превращаясь в лица людей: старые и молодые, красивые и отталкивающие, улыбающиеся и искаженные от гнева. Вирд брел, читая имя за именем, пока вдруг одно лицо не привлекло его внимание. Он остановился над могилой, вокруг который росли голубые цветы. Он прочел имя еще раз и упал перед ней на колени.
«Лисиль Фаэль». Вирд читал имя вновь и вновь только для того, чтобы снова увидеть ее лицо… Лицо его матери. Она улыбалась…
А Вирд плакал, согнувшись и припав к пожелтевшей траве и голубым цветам вокруг могилы. Его губы бесконечно повторяли: «Лисиль Фаэль… Лисиль Фаэль…» И она улыбалась. Казалось, он мог протянуть руку и дотронуться до ее щеки… «Мама… мама!»
– Ты ее знал? – спросил кто-то тихим голосом. Вирд вздрогнул и обернулся. Сколько времени прошло с тех пор, как он нашел могилу своей матери? Как долго он здесь?
За его спиной стояла пожилая женщина, седая, одетая в длинное синее платье, с накинутой на плечи серой шалью. Вокруг ее глаз застыло множество морщинок, делавших взгляд ласковым и необычайно теплым.
– Ты не отсюда, юноша?
– Как она умерла? – спросил Вирд то единственное, что его сейчас волновало.
– Лисиль? – Женщина перестала улыбаться, и складка пролегла у нее между бровями. – Она ненадолго пережила мужа. Так ты знал ее?
– Она моя мама… – ответил Вирд.
Женщина окинула его тревожным, недоверчивым взглядом.
– Пожалуйста… –
