не мог как следует рассмотреть Терру.
Она теперь всегда брала девочку с собой, отправляясь в деревню или куда бы то ни было из дому.
Терру нисколько не тяготила эта нерасторжимая связь. Напротив, она жалась к Тенар, как и большинство маленьких детей к матерям, помогала ей по хозяйству, играла рядом. Основным ее развлечением стали плетение бесконечных путанок и игра с двумя костяными фигурками, которые Тенар нашла в маленькой соломенной сумке, лежавшей на полке в уголке. Одна из фигурок напоминала не то собаку, не то овцу, а вторая – определенно человека, но не поймешь, женщину или мужчину. Тенар не усматривала в этих безделушках ничего таинственного или опасного, да и тетушка Мох тоже сказала: «Это просто игрушки». Терру же фигурки казались по-настоящему волшебными. Она порой часами играла с ними, выдумывая всякие истории и не произнося вслух ни слова. Иногда она строила для человечка и его зверька дома – пирамидки из камешков, хижины из глины и соломы. Фигурки всегда были у нее под рукой, в кармане. Потихоньку Терру училась прясть, но не могла пока держать шерсть в своей изуродованной огнем руке, а другой одновременно крутить веретено. С самого первого дня они с Тенар регулярно вычесывали Огионовых коз, и теперь набралось уже порядочно шелковистой шерсти, которую надо было спрясть.
«Но мне же нужно учить ее по-настоящему! – огорчалась Тенар. – „Научи ее всему“, – сказал Огион. А я ее чему учу? Готовить и прясть? – И сама же себе возражала, но уже как бы голосом Гохи: – А разве умение прясть не настоящее мастерство, всем нужное и всеми уважаемое? Разве мудрость заключена только в словах?»
И все-таки вопрос этот очень ее беспокоил, и однажды днем, когда Терру выбирала из козьей шерсти всякий мусор, сидя рядом с Тенар в тени персикового дерева, она сказала:
– Терру, может быть, тебе уже пора начать учить подлинные имена вещей? Есть такой язык, на котором все вещи называются своими настоящими именами, а поступок и слово воспринимаются как единое целое. Слова этой речи произнес впервые Сегой, когда поднимал острова Земноморья из глубин морских. На этом языке говорят драконы.
Девочка слушала молча.
Тенар отложила чесальные гребни и подобрала с земли камешек.
– На этом языке, – сказала она, – камешек называется ток.
Терру смотрела внимательно; потом повторила: ток, но совершенно беззвучно, одними губами, изуродованными ожогом справа.
Камешек как ни в чем не бывало лежал на ладони Тенар – самый обыкновенный камешек.
Обе они молчали.
– Рановато еще, – сказала Тенар. – Не этому должна я тебя учить сейчас. – Она бросила камешек на землю и снова взялась за свои гребни; к этому времени Терру приготовила уже целую гору серой, словно туча, шерсти. – Может быть, когда ты пройдешь обряд имяположения и обретешь подлинное имя? – снова заговорила Тенар. – Может быть, тогда будет можно? Но не сейчас.
