в отдельную палату.
Медсестра поджала губы и посмотрела оскорбленной усталостью поверх очков.
– Сколько? Пять? Десять тысяч?
– Прекратите немедленно, – прошипела она. – Я сейчас охрану позову. Вашу дочь и так положат в отдельную палату.
Андрей сорвался с узкого уступа, на котором держался кончиками ботинок и грохнулся на асфальт. Тут же затих, так как из-за «скорой» вынырнул водитель, поводил красной точкой папироски в его направлении и исчез. Андрей приподнялся и сел на корточки, из-под яркого окна он решил не выходить, – место удобное для наблюдения, со стороны было в сравнительной невидимости. По крайней мере, он так думал.
«Подожду, когда уйдут эти двое, может, узнаю, куда положили Лизу», – решил он для себя и стал осматривать огромный корпус больницы. Ее крылья взметнулись слева и справа несколькими рядами светящихся окон. Скорее всего, пациенты праздновали Новый год, несмотря на режим. У кого-то щелкала простенькая гирлянда, у кого-то – по потолку и стенам невесомо плавали разноцветные круги, где-то – то разгоралось, то потухало таинственное пламя свечи. Интересно, что там делали?
Андрей скользил глазами по желтым квадратам, пока не наткнулся на третьем этаже на чей-то пугающий силуэт. Он похолодел: человек явно смотрел на него. Или стоп-стоп-стоп. Медин съежился, словно так он мог спрятаться от сверлящего взгляда.
«С чего ты решил, что он смотрит на тебя? Разве оттуда видно?». Силуэт не шевелился.
«Да нет, ерунда, пациент просто смотрит в окно. Тем более, сзади него горит лампа, он, наверно, ничего и не видит», – успокоил себя Андрей.
В этот момент в ворота больницы въехала очередная машина «скорой помощи» и повернула так, что лучи фар осветили левое крыло с силуэтом в окне. Внутри у Медина все сжалось – на него вытаращенными глазами поверх медицинской маски смотрел худой онкобольной, с желтой лысой головой. Волна света быстро сбежала со стены, и глаза пропали, оставив лишь угасающие точки на месте только что виденных зрачков.
«Мама родная…, – Андрей едва не охнул. – Он точно смотрел на меня…»
– Роман Всеволодович, ну меня уже там ждут, – занудил голос Кабана справа.
Андрей резко обернулся, считая, что его теперь видят все. На освещенное крыльцо приемного отделения вышел озадаченный бизнесмен Васнецов и лебезящая звезда хоккея Кабанов.
– Илюша, Илюша, в такой непростой момент…
Андрей плотнее прижался к стене, но его и так не было видно.
– Ну Роман Всеволодович, с Лизанькой ведь все хорошо… Она себе там спит, а у нас Новый год.
– Я все-таки думал, что ты поддержишь меня. Как будущего тестя. Выпьешь.
– Обязательно, выпьем, Роман Всеволодович. Вот вернусь утром с дискотеки и как загудим…
– Да уж, будет из тебя гудильщик. Особенно утром.
– Вы
