останешься в живых, забирай мой прииск, если я – не обессудь!
Глаза Ильи оставались серьезными, ни тени насмешки. На лице кавказца застыл вопрос: может, не шутит?
«Пиковый» посмотрел куда-то через плечо. Ростовский не сомневался, что в это время из-за стола выползли и остальные его приятели, чтобы поддержать земляка. Никто из них не догадывался, что сами они уже стали объектом пристального внимания охраны Ростовского. Главный вход уже был перекрыт, и в случае возникшей заварушки вряд ли кто из них выберется из ресторана живым, если они, конечно, не из железа сделаны!
Уж слишком серьезные деньги поставлены на кон.
Кавказец тоже уловил перемену. Чересчур самоуверенно тот держался. По его мнению, так мог поступать или очень большой глупец, или тот, за кем стоят весьма серьезные люди. Но на недоумка Ростовский явно не походил, следовательно, оставалось второе.
– А ты, оказываэтся, еще и шутник, – вдруг широко улыбнулся кавказец и, не дожидаясь ответа, вернулся в зал.
Илья Ростовский не торопился возвращаться, закурил сигарету и облегченно выпустил струйку дыма в потолок. Не без досады обратил внимание на то, что кончики пальцев слегка подрагивали. Состоявшийся разговор не прошел для него бесследно.
У входа в ресторан стоял бомжеватого вида мужичонка и хмуро посматривал по сторонам.
Странно, как это его занесло в столь благополучное заведение. Возможно, дверь была открыта, вот он и протиснулся в фойе серенькой мышкой. Впрочем, таких гостей можно встретить едва ли не в каждом заведении – край-то северный, и бомжей здесь значительно больше, чем коренного населения. Наверняка забрел в надежде заполучить стакан дешевой бормотухи, и, судя по тому, как блеснули его глаза, ожидания его оправдывались.
Швейцар принес бродяге тарелку супа и строго наказал:
– Иди в подсобку, там ешь. Не пугай людей своим видом. А потом во дворе подметешь.
Из зала вышло четверо «пиковых» и, громко разговаривая, направились к выходу. На их пути неожиданно встал тот самый бомжеватого вида мужичок с взлохмаченной шевелюрой и тарелкой супа в широких ладонях. Илья Ростовский едва заметно отрицательно покачал головой, и тот слегка отошел в сторону, пропуская выходящих. Поморщившись, кавказцы сделали значительный крюк, брезгливо огибая бродягу. Никто из них в тот момент даже не подозревал, что разминулся с опасностью всего лишь на полшага – при необходимости бродяга мог положить на пол всех четверых. И попробуй разыщи на бескрайних северных просторах бездомного мужичка, ни имени ни фамилии которого никто не знает!
Вернувшись в зал, Илья застал Анну всерьез расстроенной. Огромный шницель, занимавший почти половину тарелки, лежал нетронутым. Оно и понятно, никакой кусок в горло не полезет, когда кавалеру угрожает нешуточная опасность. Кто же тогда домой проводит? А может быть, все-таки не домой?
Будто бы прочитав греховные мысли Ростовского, девушка ободряюще улыбнулась.
– Знаешь, я сегодня
