кровотечение.
– И что с ней?
– Не верит, что ребенок жив. Она в реанимации, вставать нельзя. А ребенок в детском отделении, подключен к ИВЛ. Нет возможности им сейчас увидеться. А она в истерике кричит: принесите, покажите.
Что ж, еще одна беседа с очередной мамочкой. Мы выходим из кабинета и направляемся в отделение. Что не говори, а с пациентками гинекологии я общаюсь чаще, чем с пациентами других отделений.
– Светлана, что с пациенткой твоей? – нас останавливает главврач, который только что вышел из лифта.
– Экстренное кесарево сечение. Глубокая недоношенность. Ребенок родился на сроке двадцать пять – двадцать шесть недель. Вес ребенка кило двести. Подключен к ИВЛ и кислороду. Мамочка очень волнуется, спрашивает, почему ребенок не с ней в палате? Вот я попросила Анастасию Николаевну побеседовать с ней.
– Правильно. Идите. Не буду задерживать.
Но не успели мы и шагу сделать, как к нам подошла Ольга.
– Светлана Викторовна, тут муж вашей мамочки пришел.
– В приемном ожидает?
– Угу.
Мы вдвоем выходим в общий зал и сразу замечаем нервничающего мужчину. Он пытается присесть, но тут же встает и начинает метаться от стула к окну и обратно.
– Добрый день. Меня зовут Светлана Викторовна, я заведующая родильного отделения.
– Родильного? Моя жена родила? Но ведь еще очень рано? Она только на шестом месяце.
– Она попала в аварию. Вследствие сильного удара началось кровотечение, отслоение плаценты. Роды были экстренными.
– Кто?
– Сын.
– Ему, наверное, надо вещи принести, – мужчина в смятении, он даже еще не понял, что стал отцом. – Жена заранее покупала.
– Ничего не надо. Детское отделение оснащено всем необходимым. Да и вещи ваши ему будут очень велики. Он еще очень маленький и не такой, каким вы его себе представляете. У него сейчас очень тонкая кожа, большая голова по отношению к туловищу, большой живот с низким расположением пупка, малый родничок не закрыт, очень мягкие ушные раковины, тоненькие ногти, которые не закрывают полностью фаланги пальцев, – от этих слов у мужчины расширились глаза от ужаса. – Но все придет в норму через пару месяцев. Не пугайтесь. Самое главное, что он выжил. Ведь так?
– Вы правы. Я могу его увидеть?
– Только через стекло и на несколько минут.
– Хорошо. А жену я могу навестить?
– Пока нет. Она в реанимации. Но уже в сознании. Вы можете ей позвонить из детского отделения по видеосвязи и показать сына. Она волнуется очень.
Моя помощь на этот раз не понадобилась. Светлана с молодым отцом поднялись в детское отделение, а я, прежде чем вернуться в свой кабинет, прошла в зал для ожидания, убедиться, что никому не нужна моя консультация.
*****
– Настя, домой торопишься? – в кабинет заглядывает Юлия. Входить не стала.
– Нет, а что?
– Тогда
