он услышал: «Тартаков пропил законное место наверху. У него облик майорский, а мозги генеральские».
Красин хмыкнул.
– Вадим, подсуетись насчет встречи с Тартаковым.
– На встречу пойдешь ты или я?
– Ты у нас добывающий орган, не забыл?
Вадим, зная «ментовские» методы старшего группы, выбрал местом встречи недорогое кафе на Мытной.
Красин переоделся в кабинете. Сняв костюм и повесив его в шкаф, надел джинсы, плотную рубашку. Табельный пистолет запер в сейф. Пощелкал пальцами, подзывая Ленарта.
– Подкинь-ка деньжат. Тартаков может свалиться с одной рюмки, но вдруг ему для продолжения банкета понадобится ведро?
Сергей не сразу поехал на встречу, а завернул домой проверить, не потек ли гибкий шланг для холодной воды, который он заменил вчера вечером. Открыв мойку, пошарил рукой и нащупал шланг. Холодный, но сухой. Включил электрочайник. Через минуту выключил: собрался же в кафе.
Красин был холост и не планировал завести семью. Общения ему хватало на работе, женскую ласку он получал из случайных знакомств. Он не считал себя неуживчивым, но больше трех месяцев его связи с женщинами не продолжались. Месяц или два мог обходиться без слабого пола, особенно в то время, когда работы было невпроворот и он не всегда ночевал дома.
Дом – это святое, был уверен Сергей. Если даешь кому-то ключ для интимной встречи, ты разрушаешь его ауру, и дом становится мертвым. Даже обилие друзей в выходные и по праздникам оставляют в душе дома незаживающие рубцы.
Еще одна непростая тема – родители. Сергей довольно поздно освободился от их опеки, а попросту – разругался с ними по какой-то мелкой причине. Но это был период головокружительной карьеры: в двадцать пять он уже майор и обладатель двух дипломов о высшем образовании; близко к завершению громкое дело о терроризме, и впереди маячит еще одна звезда. Он вхож в кабинеты к высшим руководителям службы; о работе отдела нередко упоминали в прессе. Он походил на машиниста поезда, а свое начальство сравнивал с пассажирами спальных вагонов. Впрочем, ему быстро надоела тема – кто кого тащит и кто на ком зарабатывает очки. Уже через год его популярность опустилась ниже уровня инфляции – так назвал это неизбежное падение сам Сергей. Случилась еще одна вспышка активности – когда ему присвоили полковника. Он с неделю купался в лучах подзабытой славы, а потом снова влез в рутину.
Та неделя примирила его с родителями. Мать поздравила его по телефону и спросила: «Хорошо отметил полковничье звание?» – «Не знаю, мам, – ответил он. – Пленку еще не проявляли». Вечером он с огромным букетом цветов для матери и бутылкой минеральной воды для отца навестил родителей. Мать долго смотрела на «блудного сына», потом сказала: «Эх ты, Дима Горин…» Его карьера не была похожа на карьеру киношного персонажа в исполнении Александра Демьяненко в далеком 1961 году, но в одном мать оказалась права: он выбрал свой нелегкий путь. И он неуклюже постарался объясниться: «Я такой, какой есть. Если бы я не был собой, кем бы я был?»
Он не любил копаться в своем прошлом – все мысли о будущем.
