На длинной подъездной дорожке к его выстроенному в модернистском стиле дому, обращенному фасадом к речке Эликотт-Крик, длинной колонной выстроились умеренно дорогие седаны и внедорожники. Все они принадлежали его друзьям и коллегам, которые дерзнули бросить вызов бурану ради того, чтобы принять участие в его давно запланированном чествовании.
Хансен ощущал себя веселым и расслабленным. Всего лишь полторы недели назад он вернулся из довольно продолжительной командировки в Майами, и его загар вызывал у всех присутствующих жгучую зависть. За время, прошедшее с тех пор, как он был профессором психологии Чикагского университета, он действительно поправился почти на тридцать фунтов, но в нем было шесть футов четыре дюйма[16] росту, и прибавка веса образовалась в основном за счет мускулатуры. Хотя, когда нужно было ударить или повалить кого-нибудь, даже жир оказывался полезным.
Хансен расхаживал среди своих гостей, то и дело останавливаясь, чтобы поболтать с разбившимися на кучки друзьями, посмеиваясь неизбежным шуткам: «Полсотни, теперь под горку, под горку», – похлопывал гостей по плечам или пожимал руки. Время от времени Хансен посматривал на свою руку, вспоминал о том, где был двенадцать лет назад, о том, что он закопал в холмах национального парка Эверглейдс, о том, к чему прикасалась эта рука, и не мог не улыбаться. Выйдя на суперсовременную террасу из бетона и гнутых арматурных прутьев, расположенную над парадным входом, Джеймс Хансен вдохнул холодный ночной воздух, моргнул, чтобы стряхнуть снежинку с ресниц, и, шумно втянув носом воздух, понюхал тыльную сторону ладони. Он знал, что уже прошло две недели, и запах извести и крови никак не мог сохраниться, но воспоминание об этом запахе продолжало будоражить его.
Когда Джеймсу Б. Хансену было двенадцать лет от роду и он под своим настоящим именем, которое уже с трудом мог вспомнить, жил в Карни, городке в штате Небраска, он увидел кино с Тони Кертисом «Великий самозванец». В фильме, основанном на реальном случае, рассказывалось о мужчине, который непрерывно менял работу, а вместе с нею и собственный образ, личность и имя. Однажды герою пришлось изображать из себя доктора и по-настоящему провести неотложную операцию, которая спасла жизнь человеку. С тех пор, на протяжении почти сорока лет, эта идея несчетное количество раз использовалась в кино – и телефильмах, а также при так называемом «программировании действительности», но для юного Джеймса Б. Хансена фильм стал все равно что крещением, с которым могло сравниться только то сногсшибательное предсказание, которое получил Саул[17] по дороге в Дамаск.
Хансен немедленно начал переделывать себя. Сначала он стал лгать друзьям, учителям и матери – его отец погиб в автомобильной катастрофе, когда мальчику было шесть лет. Мать Хансена умерла, когда он учился на первом курсе в университете Небраски; через несколько дней после этого он бросил университет, переехал в Индианаполис и сменил свое имя и биографию. Это оказалось чрезвычайно просто. Установление личности в Соединенных Штатах определялось, по су
198 см.
Саул – имеется в виду персонаж Ветхого Завета, первый царь еврейского народа. Сын простого, хотя и зажиточного вениамитянина, пошел искать потерявшихся ослиц и по дороге оказался помазанным на царство (1-я Книга Царств, 2–6).
