Вот и получается: плюс на минус – полезно для выживания. А если плюс без минуса…
– То что?
– То сто лет не протянешь ни в коем случае. А так – гарантия. – Остроумный доктор наук дружески похлопал Слепакова по спине. Затем предложил выпить французского коньяку, благо имел возможность его употреблять, а через два дня улетел на «Боинге» куда-то в Бельгию, что ли… Слепаков, погогатывая, рассказал о заземляющемся бегуне супруге. Зинаида Гавриловна всплеснула руками и расширила и так большие красивые глаза. Жизнь их текла относительно спокойно, изредка усложняясь из-за реформаторских нововведений, дефолтов, терактов, инфляции, скачков цен на картошку и колбасу и бесконечных сообщений по телеэкрану о кровавых преступлениях криминального мира, с которым безуспешно боролась полиция. Всеволод Васильевич теперь еженедельно покупал оппозиционную газету и прочитывал ее от корки до корки, одобрительно мыча.
И вот произошел случай, нарушивший размеренное течение его жизни. Слепаков отправился на почту получать свою пенсию. У киоска «Роспечать», достав пачечку купюр разного достоинства, выбрал одну из них и приобрел газету. Предвкушая умственное и эмоциональное раздражение, Слепаков торопливо зашагал к дому. И среди суматошной деловитости московской улицы ему показалось, что кто-то очень пристально на него посмотрел. Ну с какой стати будет кто бы то ни было пристально смотреть на мрачноватого пожилого мужчину, покупающего в киоске газету?
Слепаков приближался к дому тесным проулочком. В этом-то узком и безлюдном проходе пенсионер услышал позади себя странное сипение. Он удивился и повернул в ту сторону голову.
В трех шагах от него находился парень лет двадцати пяти, коренастый, смуглый, в оранжевом жилете коммунально-дорожного работника.
– Что? – спросил Слепаков, недоумевая.
– Деньги… – сипло сказал парень в оранжевом жилете.
– Ах, ты… – начал Слепаков с наигранным негодованием, однако чувствуя, как внезапный страх сжимает сердце.
– Деньги давай! – перебив его возмущенный возглас, снова гнусно просипел бандит.
В правой руке его что-то блеснуло. «Все… Зарежет…» – обреченно подумал Слепаков. Он хотел крикнуть «полиция», но голос пропал – остался только бессильный стон. А затем произошло то, чего ни сам Всеволод Васильевич, ни нападавший грабитель никак не ожидали. Всей массой, подбиравшейся к центнеру, повинуясь страстному инстинкту самосохранения, Слепаков ринулся на оранжевый жилет, стараясь перехватить руку с ножом. Парень не успел увернуться. Почти рыдая от напряжения, Слепаков стал выкручивать смертоносную бандитскую кисть, не заботясь больше ни о чем. Грабитель хрипел, колотил по земле пятками, судорожно бился под тяжестью пенсионера. И внезапно затих. Еще через минуту, дыша с прерывистым свистом, Слепаков с трудом встал на колени. Постоял, опираясь на тело неподвижного бандита. Наконец поднялся, вытер пот с лица. Внутри его все мелко тряслось, ноги
