Подобные соревнования проходили в Афинах, Халкедоне, Акраганте, Сиракузах, но ни одно из них не могло превзойти Олимпийских по размаху и престижности. На время проведения Игр Олимпия становилась центром, объединявшим весь эллинский мир. На трибунах непременно присутствовали священные послы (теоры), представлявшие многие греческие государства. Греки из отдаленных провинций видели в играх средство поддержания связей с метрополией.
Со II века до н. э. Игры утратили былое великолепие, усилиями правителей-тиранов постепенно обратившись в маловажное явление. В 85 году до н. э. римский полководец Сулла позволил своим воинам разграбить сокровищницы Альтиса.
По его воле 175-я Олимпиада 80 года до н. э. единственный раз состоялась в Риме. Древний город Элида вновь принял гостей в годы правления римского императора Августа (ум. в 14 году), сумевшего ненадолго вернуть Олимпиадам утраченную пышность. Не блистая спортивным талантом, римский полководец Германик (ум. в 19 году) получил на играх венок. Ярый противник кровавых зрелищ римский император Тиберий (ум. в 37 году) стал победителем в беге колесниц.
Император Нерон Клавдий Цезарь Друз Германик (37–68) нарушил вековые традиции, объявив игры на 2 года раньше положенного срока. Еще до начала состязаний правитель, прославившийся «наглостью, похотью, распущенностью, скупостью и жестокостью», приказал уничтожить статуи олимпиоников. Его нововведением стал певческий конкурс, в котором, безусловно, победил сам император. После его казни оскверненные Олимпийские игры были объявлены недействительными.
Первые признаки недовольства, касавшиеся организации Олимпиад и способов, какими достигались результаты, начали проявляться еще в V веке до н. э. Поэт и философ Ксенофан Колофонский (570–478 до н. э.) недовольно отмечал: «Если кто в беге или пятиборье покажет отличье в славной Олимпии, Зевсом самим освященной, он на почетное место всегда приглашаем, и государство его защищает и кормит сколь жив, хоть заслуги имеет меньше моих, потому что наука моя лучше сил, что имеют и люди, и кони».
Великий афинский поэт-драматург Еврипид (480–406 до н. э.), принимавший участие и однажды победивший в Панафинейских играх, замечал: «По всей Элладе есть бесчисленное множество гнойников, но нет ничего более злостного, чем род атлетов». Древнегреческий философ Аристотель (384–322 до н. э.) считал оздоровительную гимнастику занятием более полезным, чем жестокую борьбу за победу. Многие мыслители древности поддержали его высказывания относительно того, что «одностороннее развитие тела деятельностью, за которую хорошо платят, недостойно свободного человека». К ослаблению культа атлетизма неоднократно призывал Платон. В молодые годы он высоко ценил спорт как средство физического совершенствования, но в конце жизни изменил взгляды в пользу зрелищ.
На 98-й Олимпиаде (388 год до н. э.) существенно изменилась программа; уже меньше внимания уделялось бегу и пятиборью. Зато господствовали конные
