в подобных тяжбах. На такие поединки не допускались посторонние; на поле оставались окольничий, дьяк, сами истцы, стряпчий и поручители. Бойцы сражались ослопами, дубинами, кинжалами, мечами, копьями, секирами, су-лицами, а применение пистолей и лука категорически запрещалось. Термин «сулица» в переводе со старославянского языка означает «метать копье». Так называли особый вид холодного оружия, короткое метательное копье, подобное дротику. Старые мужи, дети, женщины, попы, монахи и монахини могли выставить вместо себя наемного бойца, причем полагалось «биться на поле бойцу с бойцом или небойцу с небойцом, а бойцу с небойцом не биться».
Практика проведения судебных поединков сама собой ушла в прошлое со смертью Ивана IV Грозного. В документах царствования его преемника Федора Ивановича сведений о «поле» не имелось. Зато остался другой старинный обычай – обрядовые бои на свадьбах, видимо, ставшие основой поговорки «Без бойца нет венца».
Известный российский историк Н. И. Костомаров в сочинении «Очерк домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI и XVII веке» (1860) замечал, что народная борьба способствовала развитию силы и ловкости, а также воспитывала в россиянах воинскую доблесть. «Зимою в праздничные дни, – писал Костомаров, – чаще всего на льду, народ валил на кулачные и палочные бои. Охотники собирались партиями и по свистку обе бросались одна на другую с криками; бились неистово, жестоко, и многие выходили оттуда калеками, а других выносили мертвыми. Палочные бои уподоблялись турнирам, сопровождаясь убийствами еще чаще кулачных боев».
Приготовления к предстоящей битве обычно начинались накануне вечером. Делегаты противных сторон собирались в условленном месте и оговаривали правила: не бить по голове, особенно в лицо, по виску или под «микитки», не трогать лежачего, на руки надевать рукавицы, не набивая их камнями или свинчаткой (кусками свинца).
На следующий день рано утром на льду Москвы-реки собиралась огромная толпа. Постепенно разделяясь на две стороны, соперники вставали напротив вдоль берега. Между ними потешно боролись ребятишки, которым поручалось открывать настоящий бой. В отдалении стояли зрители – горожане различных сословий, приходившие пешком и церемонно подъезжавшие в экипажах. Публика устраивалась на скамьях, грызла семечки, выпивала и закусывала; между рядами ходили торговцы со сбитнем (горячий напиток из меда с пряностями), с патокой, пирожками и пряниками.
В ожидании начала «турнира» болельщики вели споры, делали ставки на любимых силачей. Некоторые знатные особы привозили с собой собственных кулачных бойцов, натренированных специально для таких мероприятий.
«А ну, выходи!» – кричал самый сильный боец, вызывая на поединок равного себе противника. Если таковой находился, то победа одного из них могла решить бой: побитая сторона обращалась в бегство. Однако подобное случалось редко, и чаще всего битва продолжалась. «Стенки» сталкивались
