и печеньем.
– Клянусь Дубом, Ясенем и Терном! – вскричал Пак, сдергивая с головы свою синюю шапочку. – Вы тоже мне нравитесь. А ну-ка, Дан, посоли мне это печенье, да покруче, и мы съедим его пополам, чтобы развеять все сомнения. Видишь ли, некоторые из наших боятся соли, или подковы над дверью, или рябиновой ветки, или проточной воды, или холодного железа, или колокольного звона. Но я – другое дело, я – Пак, и этим все сказано!
Он тщательно отряхнул крошки – сперва с курточки, а потом с ладоней.
– Мы с Даном всегда думали, что если такое случится… ну, такое, – нерешительно произнесла Уна, – то уж мы никогда не растеряемся. Но теперь…
– То есть, если мы встретим фею или эльфа, – пояснил Дан. – Правда, я в них никогда не верил. Разве что в детстве, когда мне еще не было шести лет.
– А я верила, – призналась Уна. – Ну, наполовину верила. Еще до того, как выучила наизусть «Прощание с феями». Знаете это стихотворение?
– Про подарки фей – ты это имеешь в виду? – уточнил Пак. Он торжественно откинул назад голову – и продекламировал:
Где вы теперь, подарки фей,
Где добрые хозяйки?
Теперь живут всех веселей
Неряхи и лентяйки.
(Подхватывай, Уна!)
Что толку холить свой очаг.
О чистоте радея?
Ведь шестипенсовик в башмак
Вам не подложит фея.
Звучное эхо раскатилось над лугом.
– Еще бы мне не знать! – заключил Пак, довольный произведенным эффектом.
– Там был еще куплет о Кольцах и Кругах, – вспомнил Дан. – Мне всегда становилось грустно, когда доходили до этого места.
– Ну как же! Помню! – И голосом громким, как церковный орган, Пак продолжил стихи:
На этих кольцах и кругах,
По их волшебной вере,
Они плясали на лугах
В дни королевы Мэри.
Но вот пришла Элизабет,
За ней – суровый Яков,
И затерялся эльфов след
Меж лютиков и маков.
– Давно я не слышал этой баллады, да что уж говорить: все так и есть. Народ С Холмов покинул эти места. Я помню, как они появились в Старой Англии, и помню, как они исчезли. Великаны, тролли, водяные, лешие, гоблины, оборотни; лесные, древесные, земляные и водные духи, обитатели болот и пустошей, хранители кладов, всадники ночей, обитатели холмов, маленький народец, брауни и лепрешоны, гномики и бесенята… – никого из них не осталось! Но я пришел в Англию вместе с Ясенем, Дубом и Терном, и только вместе с Ясенем, Дубом и Терном я уйду отсюда.
Дан окинул взглядом луг и увидел разом и любимый дуб Уны, росший возле полевых ворот, и цепочку ясеней вдоль мельничного пруда, где водилась выдра, и старый, с перекрученным стволом, колючий терн, о который три коровы частенько чесали свои бока.
– Все в порядке, – сказал он и добавил: – К тому же я посадил целую кучу желудей прошлой осенью.
– Выходит,
