немного вперед, а я приостановился, нагнулся, увидел, как Шутер сделал огромные глаза и замотал головой, сделал жест, чтобы он не психовал, и потянул автомат за ремень. Осторожно, ласково так, как поясок на платье любимой женщины. Вскоре винтовка оказалась у меня в руке. Действовать, когда на запястье намотан корень с раздутым кожистым мешком, было неудобно, но я ухитрился повесить винтовку на плечо. Выпрямился – и увидел торчащие из-под клапана на рюкзаке майора перчатки. Мои перчатки. Вот к ним-то я как раз испытывал сентиментальные чувства! Они мне были как две сестрички. Перчатки и спрятанный в одной ножик не раз спасали мне жизнь.
Я присел на корточки. Отведя далеко в сторону руку с пузырем, взялся за перчатки и медленно-медленно потащил их из-под клапана. Аля уже добралась до окна, остановилась перед ним, оглянулась. Недоумевает, наверное, что это я делаю – в полутьме ей оттуда подробности не видны. Шутер, махнув на меня рукой, решил, что риск – дело благородное, но только когда рискует кто-то другой, и пошел дальше к окну.
Перчатки зацепились за что-то в кармане, я потянул сильнее. Они не поддавались. Дернул слегка. Есть! Тихо-тихо вытащил их из рюкзака целиком, сунул в карман. Начал привставать.
Майор Шульгин раскрыл глаза и сел.
По-моему, он еще не проснулся, когда сделал это. Просто сознание во сне поняло, что совсем рядом нечто происходит, и подало сигнал телу. Майор бессмысленно вытаращился в темноту. И прежде чем он что-то сообразил, я врезал ему кулаком по голове.
То есть не кулаком – на руке ведь был намотан корень с «ульем», вот им-то я и ударил.
Раздался громкий хлопок, и струя газа вырвалась наружу, прямо в лицо майора.
Я вскочил. Ну и напор! Руку рвануло вбок, корень впился в запястье, я разжал пальцы, и мешок сорвало с кисти. Шипя, он рванул прочь, будто раздутая уродливая ракета.
Теперь окончательно стало ясно: мутно-зеленый свет и впрямь означает, что аномалия в подвале – не обычная «газовая камера». Может, даже газ в «ульях» не очень-то и ядовит. По крайней мере, не смертелен. Но зато у него есть другое, хорошо ощутимое свойство – очень хорошо, просто отлично ощутимое!
В общем, мешок вырвался из моих рук и полетел.
И вот тут-то все и началось.
От пронзительного шипения проснулись все в зале. Хотя мало кто понял, что произошло. Думаю, даже никто не понял – слишком необычной была ситуация. Кожистый мешок, странное порождение аномалии «газовая камера», заметался в темноте между свешивающимися с далекого потолка корнями, бешено вращаясь и оставляя за собой шлейф самого мерзкого запаха из всех, что мне доводилось нюхать в жизни. Так может пахнуть тонна разбитых тухлых яиц или переполненный до краев деревенский сортир, если в нем взорвать фугас.
– Стас! – долетело от окна сквозь шум и крики.
В воздухе повисла сероводородная дымка. Кашляя, как демон, я бросился к окну вслед за Шутером. На ходу натянул перчатки. Газовый мешок за спиной дикими зигзагами носился по залу, врезаясь
