что ей вряд ли удастся найти обратный путь в кромешной тьме, которая медленно, но верно опускалась на Москву. Да и страшно будет идти, наверное. И мало ли какие тати нощные будут шляться… Надо найти такое место, чтобы можно было прикорнуть до утра.
Не постучать ли в какой-нибудь дом? Пустите, дескать, переночевать, люди добрые? А ну как попросят заплатить за постой? У нее в кармане ни гроша, ни медной полушки. Кстати, что такое полушка? Чего она – полушка? Копейки, что ли? Нет, нет, кажется, была полушка медной деньги́, равная именно копейке, существовала также полушка серебряная, а еще имелась в конце XIX века полушка ценностью в четверть копейки. Мама дорогая, что ж на нее можно купить?!
А зачем отягощаться этим вопросом, если все равно в кармане – ни полушки? Да и карманов-то в этом бархатном платьице, так ловко сидящем и таком приятном на ощупь, вовсе нет.
Лидия осторожно двигалась вдоль заборов. Дома стояли темные – нигде ни огонька. То ли от страха хозяева даже лучинки не зажгут, не то что свечечки, то ли ушли все из Москвы. Да, вполне может быть, что дома эти покинуты, пусты, а значит, туда можно зайти и переночевать бесплатно.
Может, в самом деле попытаться? Только как войти, дома-то за заборами, а калиток в этой тьмище не найдешь… Луна бы вышла, что ли. Или еще рано для нее? Или дымом затянуто небо, поэтому ни зги не видно?
Лидия некоторое время шла, ведя рукой по заборам, рискуя занозить руку, но вот заскользили под ладонью не просто гладко оструганные, но как бы отполированные временем плашки, а потом тихо звякнула щеколда.
Калитка! Повезло… Хотя еще не факт. Если щеколда заложена изнутри, значит, не откроешь.
Щеколда и в самом деле оказалась заложена изнутри. Лидия попыталась просунуть в щель между калиткой и воротиной палец, но его длины явно не хватало. Щепочку бы или веточку какую-нибудь найти…
Присев на корточки, она похлопала ладонью по пыли вокруг себя. Ага, на московских улицах того времени все, что угодно, можно найти, оказывается. Хочешь – узел с симпатичненькими тряпочками, хочешь – веточку, которая как раз сгодится для того, чтобы просунуть ее в щель и приподнять щеколду.
Отлично! Дело сделано! Теперь можно войти во двор.
Она так и сделала, но через несколько шагов остановилась, ощущая под ногами плотно утоптанную землю. Впереди угадывались очертания довольно большого дома. Ну что, рискнуть подойти к нему? А вдруг…
Вдруг – что? Французов тут точно нет, а со своими всегда можно договориться. Кроме того, почти наверняка в доме никого не окажется, иначе хоть один огонечек да проблеснул бы в окошке.
Лидия сделала еще несколько шагов, и в это мгновение из-за дымно-облачной пелены вдруг выглянула луна. Светила она тоже какое-то мгновение, но Лидия успела разглядеть очень красивый двухэтажный дом с двускатной крышей, украшенный балкончиками и галереями. Луна отразилась в стеклах, и Лидии показалось, что дом разглядывает ее десятком белых глаз. Это было жутко,
