прошу тебя, не будь такой упрямой, образумься! Ты станешь королевой Камелота, а однажды и всего Альбиона… – с этими словами он снова прижал меня к себе и попытался поцеловать.
Без сомнения, ему бы удалось, я не успела отстраниться, но в это время случилось непредвиденное.
Позади вдруг раздался трубный звук рога, послышался громкий лай собак и стук копыт.
Артур изумленно обернулся.
– Кто может охотиться в ночь Самайна? – спросил он с недоумением. – Я прикажу наказать их за беспорядки! Сегодня все должны отдыхать и веселиться! Или же… это идут враги? Нападение?
Топот и лай приближались, скоро гул превратился в невыносимый вой. Никакие враги не способны произвести подобные звуки, даже целая армия, устремившаяся к Камелоту, не издала бы столь оглушительных криков. Повеяло холодом смерти, зловеще шумели вершины деревьев, налетевшие порывы ветра согнули лес почти до земли.
– Король Самайна может охотиться в эту ночь, – прошептала я. – Король-олень, повелитель мертвецов… Это – Дикая охота, Артур, и она близко. Мы у нее на пути!
И тревога, граничащая с ужасом, сжала наши сердца.
В следующее мгновение ветви раздвинулись, и прямо из чащи выскочили черные гончие, огромные адские псы с горящими огненными глазами, искры вылетали из их раскрытых клыкастых пастей, они промчались мимо нас, застывших от ужаса, но то было лишь начало.
А дальше мелькнули олени, они пронеслись и скрылись вдали, проскакали всадники-мертвецы, на конях скелетах они в бешенном галопе прошли совсем рядом, их пустые глазницы остановились на Артуре – и я быстро вышла вперед, закрывая брата собой. Подняла руки, готовая защищать, если понадобится. Фиолетовый огонь угрожающе полыхнул в моих глазах.
Мертвецы исчезли, затем – новая свора гончих. И после появились высокие лошади на бесконечно длинных ногах, а последний вороной конь с оскаленной мордой, казалось, упирался головой в самое небо. На нем восседал человек, если можно его назвать этим словом, – высокий, увенчанный горящими оленьими рогами, колдовское пламя так и плясало на них, а его длинный черный плащ был усеян сияющими звездами.
Рядом с ним, на высокой вороной же кобыле, ехала женщина, чье лицо было наполовину закрыто маской, а наполовину оказалось голым черепом с тускло мерцающими глазницами. Длинные волосы плащом окутывали фигуру, может, они были ее единственной одеждой, но судить об этом не представлялось возможным: волосы, струившиеся как водопад, полностью скрывали ее. То была Морриган, богиня смерти.
Они остановились возле нас, король Самайна медленно повернул голову, его мрачные черные глаза, – в них, казалось, обитал мрак, – уставились сначала на меня, потом на Артура.
– Артур Пендрагон, – произнес он шепотом, который однако громовыми раскатами оглушил нас, эхо тысячекратно повторило его. – Король настоящего и король грядущего… Предсказанный звездами.
Мы слушали молча, не смея пошевелиться.
