было в желудках этих ненасытных тварей.
Лишь одно яйцо оставалось целым, оно было самым мелким и самым пятнистым, и его братья оставили на десерт. Игуаны никогда бы не решились раскапывать кладку анаконды, если бы не знали, что мать анаконда вернется не раньше, чем через час, а то и больше. Найти добычу для змеи, имеющей в длину двенадцать метров, поймать её, задушить и переварить – на всё это понадобится не меньше трех-четырех часов. Блаженно улыбаясь, игуаны посмотрели друг на друга, одновременно отрыгнули пищу и так же одновременно посмотрели на то место, где лежало последнее яйцо.
Но его там не было.
Инстинкт подсказывал, что здесь что-то не так, но обильный ужин сделал свое дело и думать им не хотелось. Ну нет и нет. Одним яйцом больше, одним меньше. Ужин и так удался на славу, и анаконд в этом году будет меньше.
Среди корней дерева мамон44 что-то хрустнуло, словно неуклюжий тапир наступил на ветку и она треснула, переломившись пополам. Вслед за этим раздалось странное бульканье. Игуаны подняли перепачканные яичным желтком морды, вывернув шеи в тут сторону, откуда доносились звуки. В их налитых кровью глазах отразился диск заходящего светила, треснувшее яйцо и голова высунувшейся оттуда маленькой анаконды. Еще один треск, на этот раз более долгий и протяжный. Яйцо развалилось пополам, и раздался шлепок, будто кто-то швырнул на песок мокрую тряпку. Это маленькая анаконда, чуть больше тридцати сантиметров в длину, вывалилась из своего домика.
– Привет! – малыш помахал им хвостом.
Словно молния, из пастей игуан вылетели раздвоенные языки и щелкнули по скорлупе, отправляя ее в заросли ядовитого плюща. Одновременный двойной хлопок по песку известил детеныша анаконды, что эти парни настроены не очень дружелюбно. Языки зашлепали по земле, пытаясь поймать извивающуюся малютку. Перепрыгивая через скачущие «капканы», анаконда метнулась в сторону, стараясь скрыться среди молодых побегов бразильской вишни45. Недолго думая, два братца, слово по команде, ринулись за ускользающей от них добычей.
Топот ног и яростное рычание заставили малыша сменить направление и искать спасения в бамбуковой роще.
Двое на двое, третий не в счет
Крокодил давно уплыл, а Маракуда и Онка всё стояли и слушали.
Слушали лес. Что-то насторожило их. До слуха друзей отчетливо доносились брань, угрозы, пыхтение и шум погони. Кто-то детским голоском взывал о помощи. Перед ними был крутой берег, и требовалось подняться на него, чтобы понять, что там происходит.
Подпрыгнув, Маракуда ухватился за лиану, свисающую с мангрового дерева, и, раскачавшись, забросил свое тело на самый гребень откоса.
Онка прыгнул следом.
В два прыжка ягуар взлетел на край обрыва и замер рядом с мальчиком. Однажды отец сказал ему: «Когда ты научишься в равной степени оценивать угрозу и шансы на успех, я буду знать, что мой сын вырос». С тех пор прошло два
Мамон – дынное дерево, дающее плоды, по вкусу напоминающие дыню.
Бразильская вишня – не родственна растениям рода Вишня и относится к роду Бобовых.
