Нам сказали, что меня не выпустят из страны и все билеты и последующее проживание я буду оплачивать сама.
Первым делом мы позвонили в туристическое агентство, где покупали путёвки, агентство посочувствовало и посоветовало позвонить туроператору, чтобы поменял хотя бы билеты. Туроператор сказал, что моя болезнь – это моя сугубо личная проблема и менять мне билет он не намерен.
Страховая компания сказала, что, увы, эта болезнь не является страховым случаем и поэтому гребите как-нибудь сами. В консульстве и в посольстве посоветовали обратиться за финансовой помощью к родственникам и друзьям. Нужно было около 300 тысяч рублей. На ответ, что родственники и прочие не располагают такой суммой, было сказано, что наш российский президент не даёт денег на помощь россиянам, попавшим в беду в других странах. Для чего существует консульство и посольство, осталось загадкой.
Потом пришёл ты, я боялась, что ты заразишься, но ты не испугался. Сказал, что в вашей семье было восемь детей, и поэтому каждый этим переболел, заражая другого. Смотрел на меня, страшную, и мило улыбался. Боже, какие у тебя красивые ноги… Я даже помирать, видно, буду эстетом. Как можно в 60 лет иметь такие красивые ноги? Уму непостижимо. Ты сказал, что если я тут помру, то ты, так и быть, отправишь моё бренное ветряное тело на родину, что ты – моя страховая компания.
Стало как-то легче на душе. Циничный Лопоух – это просто добрый фей… Люблю. Улыбаюсь…
Саня стала искать зелёнку. Вообще в Тае нет такого понятия, как «зелёнка», а их лекарства для меня – мёртвому припарка. После дня поисков Саня всё-таки зелёнку добыла, намазала меня, как крокодила, с головы до пят и спокойно пила пиво перед теликом. У неё-то отдых, как-никак. Я с ненавистью смотрела на её причмокивающую физию и гребла ногтями тело, за что она меня поругивала.
Кожу мы сожгли зелёнкой так, что болезнь реально прошла, но вот зелень… Доктор осмотрел меня и на английском языке сказал, что только русский может так рваться домой. Посмеялся, взглянув в наши «добрые» глаза, которые «убьют», если он нам не даст справку на самолёт, и подписал бумагу.
В аэропорту соотечественники брезгливо отворачивали свои загорелые морды от моей зелёной, а работники аэропорта десять раз спрашивали, не та ли я мадам с чиккенпоксом, и просили показать справку, что мне можно лететь. В общем, не могу, чтобы хоть как-то не зазвездеть!..
Ну, как тебе мои сказки, Ломо? Наврала как надо?
Ну так… Пойдёт. Давай теперь спать.
…Ты спишь, а я пишу про тебя, Ломо.
Счастливая ночь.
Он никогда не ночевал у меня. А сегодня задержался и даже как будто пошутил, что останется ночевать. Я не поверила, но потом увидела брюки на полке, практически под потолком, рубашку на полу и любовника, покомфортнее укладывающегося на моём диване.
– А я это… не люблю, когда меня люди видят по утрам в натуральном виде. Даже любимые… – тихо проворчала я, но в ответ услышала лишь спокойный, набирающий высоту храп. Я
