волнообразные горы заканчиваются грандиозными скалистыми вершинами, со множеством острых и причудливых пиков.
Скоро мы входим в душистый сосновый лес. Недалеко от слияния Баксана и Адыл-су строится санаторий. Эта местность, по признанию целого ряда специалистов, является прекрасной горно-климатической лечебной станцией.
Заходим в небольшой недавно выстроенный домик. Нас встречает человек в технической фуражке. Это – техник по землеустройству. До 1926 года балкарцы не знали, что такое землеустроительные работы. Здесь не было даже простого межевания. Каждая балкарская семья обрабатывала тот участок, где тауби посадил своих холопов. Большие земельные участки захватывались на основании «грамот», выданных русскими царями. Нажива на земле процветала вовсю. За усадебные участки владельцы брали с крестьян до 50 рублей. После изгнания князей началась беспорядочная дележка земли. Чересполосица и дальноземелье – характерные явления в землепользовании балкарцев. Некоторые селения имели наделы дальше, чем 100 км от места своего расположения. И сейчас здесь проходит большая землеустроительная работа.
Около двух часов дня мы вступаем в селение Тегенекли.
Останавливаемся на базе «Советского туриста», которая представляет собой два больших деревянных корпуса. Здесь можно остановиться на полном пансионе и получить трудно доставаемый в этом районе хлеб. В столовой развешены карты, на которых проведены наиболее интересные местные маршруты, также имеется библиотека с популярной туристской литературой и полный комплект «Записок Кавказского Горного общества».
Еще в Ростове мы решили подниматься на Эльбрус с проводником. Конечно, было бы гораздо интереснее идти самостоятельно. Но нам нужно было во что бы то ни стало дойти до вершины Эльбруса, а наличие опытного проводника увеличивало шансы на успех. У нас было намерение взять проводником Сеида Хаджиева, известного в широких туристских кругах, несколько раз поднимавшегося на вершину Эльбруса. Но Сеида Хаджиева не было: он повел экскурсию в Сванетию через Донгузорунский перевал. По рекомендации Нальчикского отделения Общества пролетарского туризма договариваемся с его учеником, Омаром Быкаевым, который, как и Сеид Хаджиев, является прекрасным охотником. Преследуя туров по высоким скалам, Омар научился ориентироваться в горах, как дома.
Омар по-русски не говорит. Он знает только одно слово – «не знаю». Переговоры ведем через переводчика и только по движению головы и выражению глаз узнаем, с чем соглашается и с чем не соглашается молодой Омар.
Расположившись в отведенных для нас двух комнатах, выходим на улицу поболтать с горцами.
Несколько молодых балкарцев стоят у оседланной лошади, которую под уздцы держит Омар.
– Садысь, – обращается к нам один балкарец, указывая на лошадь.
Еланчик принимает приглашение горца, берет ее под уздцы. Горец, мотая головой, объясняет, что лошадь – горячая и мало объезженная.
