не рассмеялись. Только носы зажали – все, кроме Базилио, которая устремила на лакомство взор, исполненный невыразимой тоски.
– Считается, что это и есть крошечный тортик? – наконец несчастным голосом спросила она.
– Просто я перепутал, – смущённо объяснил Трикки Лай. – Задумал одно, а сделал прямо противоположное. Устал наверное. И волновался. Но ты не огорчайся, следующий получится как надо!
– А этот хоть когда-нибудь исчезнет? – осторожно поинтересовался Джуффин. – Есть надежда?
– Буквально через пару секунд, – пообещал Трикки.
Торт, хвала Магистрам, оказался покладистым созданием. Не стал восставать против своего творца, а трагически вздрогнул кремовыми боками и исчез. Все вздохнули – Базилио печально, а остальные – с нескрываемым облегчением. А я пошёл открывать окна, потому что запах оказался гораздо долговечней своего источника.
Пока я возился с окнами, Базилио лопала пирожные, на этот раз действительно совсем крошечные.
– Так ты научишь меня их делать? – с набитым ртом спрашивала она. – Чтобы я сам… Чтобы сама!
– Научу, – пообещал Трикки. – У меня даже книжка про такие фокусы есть.
– Эта проблема, похоже, улажена, – резюмировал я, усаживаясь в кресло. – А других вроде бы и нет?
И вопросительно посмотрел на леди Сотофу.
– Так не бывает, – улыбнулась она. – Чтобы человек был, а проблем не было – о таком даже детских сказок не сочиняют.
И то верно.
– Но тебя, как я понимаю, интересуют в первую очередь те проблемы, которые могут стать твоими.
– Ну да, – кивнул я. – Главный вопрос: она теперь навсегда такая? Или может превратиться обратно, если нарушит какой-нибудь запрет? Ну, как в сказках обычно бывает – наденет в полнолуние красную скабу или ляжет спать головой на юг. Или с принцем каким-нибудь невовремя поцелуется. Чего только не бывает.
– Хороший вопрос. Что мне в тебе особенно нравится – ты всегда сразу схватываешь суть. Даже когда просто дурачишься.
– То есть, ей действительно нельзя целоваться с принцами? – встревожился я.
– Нет, с принцами можно. А также с Королями, Королевами, мятежными Магистрами всех рангов, портовыми нищими, студентами, древними знахарками и такими же чудовищами, как она сама. Да вообще с кем угодно, лишь бы ей нравилось.
– Лучше скажите сразу, чего ей нельзя, – попросил я. – И мы немедленно вынесем это из дома. Даже если «этим» окажусь я.
– Ты?!
– Ну, вдруг у меня взгляд какой-нибудь особо тяжелый, – смущённо объяснил я. – Вредный для наваждений. У меня за годы, проведённые в Ехо, столько неожиданных свойств обнаружилось, что я бы уже ничему не удивился.
– Даже не смешно, – отмахнулась леди Сотофа. – Взгляд у него – ишь Могикла Барандакс выискался!
– Кто?
