ты это знаешь?
– Просто знаю, – ответил Сэм, доедая мою картошку.
– Он практически живет у компа. – Стейси смахнула с лица густую черную челку. Не знаю, почему она ее не отрежет – волосы все время лезут ей в глаза. – Вечно выискивает какую-то фигню и получает от этого удовольствие.
– Именно это я и делаю. – Сэм скатал свою салфетку. – Нахожу малоизвестные факты. Вот какой я крутой. – И он бросил бумажный комок Стейси в лицо.
– Порно ты выискиваешь, – без тени смущения отозвалась Стейси, – причем всю ночь напролет.
Впалые щеки Сэма густо покраснели. Он неловко поправил очки.
– Ну и что с того! Как вы, готовы? Пора и литературой заняться.
– Не могу поверить, что мистер Лето не позволил нам сделать литературный анализ по «Сумеркам», – простонала Стейси. – Они уже стали классикой.
Я расхохоталась, на мгновение забыв о работе, которую мне предстояло выполнить.
– «Сумерки» – не классика, Стейси.
– По мне, так Эдвард – типичный классический герой. – Она вытащила из кармана резинку и собрала длинные, до плеч, волосы в хвост. – И потом, «Сумерки» гораздо интереснее, чем «На западном фронте без перемен»[3].
Сэм покачал головой.
– Не могу поверить, что ты только что сравнила эти две книги.
Ничего не ответив, Стейси уставилась на мой поднос.
– Лейла, ты совсем ничего не съела.
Кажется, я подспудно осознавала, что мне понадобится повод здесь задержаться.
Я вздохнула.
– Идите без меня. Я догоню вас через пару минут.
– Точно? – спросил, поднимаясь из-за стола, Сэм.
– Ага. – Я взяла гамбургер. – Сейчас только съем его.
Стейси смерила меня недоверчивым взглядом.
– И ты не бросишь нас, как обычно?
Я почувствовала, как запылали мои щеки. Я уже сбилась со счета, сколько раз их кидала. И мне было стыдно.
– Нет. Клянусь. Расправлюсь с гамбургером и сразу же вас догоню.
– Идем. – Обняв Стейси за плечи, Сэм направил ее к мусорному баку. – Лейла сейчас бы уже доела, если бы ты все это время не мешала ей своей болтовней.
– О да, конечно же, виновата я. – Стейси выбросила мусор, помахала мне, и они с Сэмом вышли на улицу.
Опустив гамбургер снова на поднос, я с нетерпением воззрилась на Притворщицу. Вываливавшиеся из ее рта крошки хлеба и кусочки мяса разлетались по всему столу. Чувство голода мгновенно улетучилось. Но это неважно – пища лишь притупляет грызущую меня изнутри боль, которая никогда не уходит полностью.
Притворщица наконец закончила свой «пир живота» и направилась к двери. Она врезалась прямо в пожилого мужчину, который входил в закусочную, и сбила его с ног. Ну и экземплярчик!
Ее мерзкое хихиканье можно было расслышать даже в громком гуле, который стоял в зале. К счастью, какой-то парень помог мужчине подняться, и тот потряс
