чекменя порван пулями, но сам он, судя по всему, невредим.
– О, Сашка! – ухмыльнулся он, сверкнув белоснежными на фоне испачканной физиономии зубами. – Небось, соскучился?
– Есть немного. Все ли целы?
– Наши все. Только Нечипоренко пуля на излете за щеку зацепила. Вон идет, репу морщит.
– Я смотрю, ты ему совсем не сочувствуешь?
– С хрена ли? Нечего было такую ряху наедать!
– Пить хочешь?
– И есть тоже. А еще хорошо бы баньку, да чтобы молодуха с веником попарила! Впрочем, можно обойтись и без веника…
– Эко ты хватил, брат.
– Ну, или хотя бы умыться.
– Вот это можно устроить, – улыбнулся гардемарин и кликнул вестового.
– Абабков! Приготовь воды для господина кондуктора.
– У них свой слуга имеется, – проворчал вполголоса матрос, но спорить не стал.
И скоро скинувший с себя верхнюю часть одежды Будищев, фыркая от удовольствия, умывался нагревшейся под горячим туркменским солнцем водой.
– А как тебе показалось в бою, Федя? – спросил у скромно сидящего в сторонке Шматова Майер.
– Как вам сказать, вашбродие, – пожал плечами бывший ефрейтор. – Стреляють, убивають… такого я ишо в Болгарии досыть насмотрелся.
– Но все же там были турки, а тут – туркмены.
– Башибузуки, они и есть башибузуки. Никакой разницы.
Тем временем суета, вызванная возвращением отряда, понемногу спала. Было очевидно, что раздосадованные большими потерями текинцы не оставят русских в покое и ночью непременно случится нападение, а потому уставшие за день люди, по-быстрому утолив голод и жажду, пытались хоть немного отдохнуть. Не были исключением и моряки, устроившиеся прямо у своих митральез. Впрочем, так повезло далеко не всем.
– Будищев! – поднял придремавшего кондуктора голос Шемана. – Возьмите троих матросов по вашему выбору и заступайте в секрет.
– Слушаю, ваше благородие, – отвечал тот, с трудом удержавшись от зевка.
– Займете место перед позициями. Правее от вас встанут казаки, а слева самурцы. В случае нападения подожжете костры. До них ровно пятьсот саженей, и они послужат нам ориентиром.
– Понятно.
– Очень надеюсь, – с непередаваемой интонацией отозвался лейтенант, но Дмитрий, знавший про секреты и засады больше, чем моряк мог себе представить, не стал разводить дискуссии, а просто повернулся к подчиненным и коротко спросил:
– Кто со мной?
– Я, – тут же подскочил вроде бы спавший без задних ног Шматов.
– Ты – не матрос!
– Все одно пойду! – набычился Федор.
– Кто еще?
– Я, – поднял руку Нечипоренко и страдальчески потрогал перевязанную щеку.
– Хороша компания, – покачал
