и заповедных путей знает. Кто ведает, что придет в голову Анне, особенно если учесть, что вокруг нее теперь кто только не вьется? К тому же, насколько мне известно, в Эйгене повсюду звучит имя богини Месмерты, а та не сильно жалует мать нашу Тиамат. Потому и охота пообщаться с ним, сказать, чтобы он не забывал свои корни и помнил, что есть вещи на порядок выше, чем женщина. Даже если та королева.
Вот еще одно подтверждение того, что не стоит откладывать в дальний ящик визит в Эйген. Этот нарыв надо так или иначе вскрывать. Военным путем не получится, слабоваты мы против них, выходит, придется вести тайную войну. Главное, чтобы Вайлериуса раньше того не придушили в камере. Или, что хуже, кто-то другой не додумался его освободить. Не думаю, что меня одного усиление влияния Месмерты в Западной Марке беспокоит.
– Хейген, твои слова здорово смахивают на ультиматум, – мерно произнес Старый.
– Вот что я скажу тебе, Гедрон, – произнес я, – мы свели знакомство давным-давно, еще тогда, когда я под руководством Седой Ведьмы твою крепость штурмом брал. В тот момент мы были неприятели, верно. Неприятели, но все же не враги. Не было между нами злобы, понимаешь? И не хочется, чтобы она возникла сейчас, когда мы превратились в союзников. Потому лично я очень хочу верить в то, что в воскресенье утром увижу тебя на лугу близ храма. На этом предлагаю данный вопрос считать закрытым до послезавтра.
– Так вроде больше ничего особо и не скажешь. – Потянулся Амадзе. – Все ясно и понятно. Что у нас еще имеется на повестке дня? Какие вопросы?
– Да никаких, – одновременно сказали Айболитка и Кролина.
– Странные мы всё же люди, – отметила Ведьма. – В обычное время из-за разных пустяков, яйца выеденного не стоящих, часами можем спорить, а в дни великих перемен и поговорить не о чем. Ладно, тогда всем до воскресенья. Ну или почти всем. Да, Старый?
– Поживем – увидим. – Гедрон встал из-за стола, коротко кивнул присутствующим, отвесил поклон королю и вышел из залы.
– Похоже, опять он на меня обиделся, – вздохнула глава «Гончих Смерти», тоже поднимаясь со стула. – Ужас, какими нервными все из-за этого обновления стали.
– Тебя можно на пару слов? – обратился я к ней. – Есть один вопрос.
– Разумеется. – Седая Ведьма коротко кивнула в сторону выхода. – Я не то что некоторые гордецы, потому всегда открыта к диалогу.
– Не пережимай, – попросил ее Глен, – не стоит. Да, Гедрон поступил не так, как мы, но это не повод его хаять, тем более за спиной. Тебя этот поступок не красит.
– Хорошо сказано, – признала Ведьма. – Да и не права я. Похвастаться и поругаться Старый любил всегда, но гордыни или трусости за ним не водилось никогда. Просто мы так давно не любим друг друга, что трудно удержаться от шпильки.
– А за что? – пропищала со своей верхотуры фея. – Чего он сделал, что ты на него так разозлилась?
– Не я на него, а он на меня, – поправила Трень-Брень лидерша «Гончих». – Мы с ним не сошлись
