(хватает за грудки). Слушай, ты!.. Я не сексот! Понял? Я тебя ещё ни разу не закладывал.
ТОМАС. Мой отец, ты уезжаешь на фронт?
ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Да-да, на фронт, на русский фронт. Я хотел сказать, к русским в плен. Так нужно. А тебя отпустят.
ПРОНСКИЙ. Это не доказательство.
СЫРОМЯТНЫЙ. Был бы ты… с умом. С соображением… Мы бы смогли договориться.
ПРОНСКИЙ. Я тебе не верю. (Поправился.) Не доверяю. И ты знаешь отчего. У меня есть основания. Припрут тебя – заложишь. Потому что хочется звезду получить.
СЫРОМЯТНЫЙ. Эх ты, лейтенант… Да если на то пошло, положил я на эту звезду! Не в звезде дело, когда касается…
ПРОНСКИЙ. И жить ты сильно хочешь.
СЫРОМЯТНЫЙ. Ну будто ты не хочешь! Будто тебе три жизни отпущено!
ПРОНСКИЙ. Всё равно не доверяю, старшина. Ком вот здесь стоит, мешает. Конец войне, скоро победа – тут можно и не считаться с каким-то лейтенантом, к тому же из чуждого класса. Кто осудит? Да никто. Забудешь от счастья через месяц, а то и раньше.
ТОМАС. Меня отпустят с фронта? Из крепости?
ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Нет, тебя отпустят русские, а меня возьмут с собой и увезут за реку.
ТОМАС. Не понимаю, отец. Почему ты говоришь о русских? Они стоят за рекой, далеко и только готовят наступление на нашу оборону. Поэтому на позициях затишье.
ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Мой Бог!.. Томас, мы попали в плен, к русским.
СЫРОМЯТНЫЙ (после паузы). Ладно, пусть будет так… Думаешь, у меня нет оснований тебе не доверять? Нет, да? У меня такие основания!.. Выслужиться хочешь? Доказать любовь к Отечеству? Хочешь. И плевать тебе на какого-то старшину. Да ты вперёд меня бумагу напишешь! И жить ты хочешь!
ПРОНСКИЙ. Знаешь, расхотелось жить. Так тошно стало…
СЫРОМЯТНЫЙ. Это уж ты не ври! Вижу, как расхотелось.
ПРОНСКИЙ (откровенно). Нет, правда, сейчас такое состояние… Мальчики кровавые в глазах.
СЫРОМЯТНЫЙ. Если бы не хотел жить – пазганул бы этого жирного поросёнка, и дело с концом. Когда человек жить не хочет, ему наплевать на всё. Ты же атеист, не веришь во всякий там ад, рай. Какая разница? А вот когда жить хочешь, тогда не всё так легко. Тем более, такого полудурка укокошить… А если тебе всё надоело, если тошно стало – давай, вперёд! Или только слова? Иди, перешагивай барьер. (Пауза.) Лейтенант? Время! Решайся! А то ни тяти, ни мамы… Давай, давай, лейтенант! Возьми мой нож, он острый, как бритва, ну?.. Решайся, лейтенант!
Пауза. Резкое затемнение. Конец первого действия.
Действие второе
Всё, как в первом акте – пауза между жизнью и смертью.
ТОМАС (после паузы). Мы попали к русским? В плен?
ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Да, Томас. Но тебя отпустят.
ТОМАС. Когда же русские захватили крепость? Форсировали реку? Пока мы с тобой гуляли по саду?
ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Пока гуляли по саду… (Пронскому.) Господин офицер, отпустить Томас. Вы наблюдайте, Томас… болен. Нет рассудка, нет понятий положения, места…
