голос, невозможно было понять, женский или мужской голос это был.
– Да, – уже уверенно ответила я, – грандиозная работа проделана.
– Именно, и многолетняя, – уточнил надменно голос.
– И все ради какого-то кулона? – недоверчиво спросила я, сев на диван и комкая в кулаке край пледа.
– Мария Владимировна, к вашему сведению, кулону место в музее, – снисходительно объяснил мне голос, его последнее слово было оборвано коротким резким скрипом.
– В музее, говорите? А сами, так понимаю, хотите в частную коллекцию приобрести, – не выдержала я и съехидничала. Но потом спохватилась. – А вы точно знаете, что в кулоне настоящие бриллианты? Невозможно по рисунку определить качество камней.
– Сведения точные, не сомневайтесь, – уверенно сказал голос.
– Но как и где я его возьму, если вы со своими возможностями его не нашли, то где я его достану?
– Там же, где вы были, – голос сделал паузу, – в XVIII веке, – продолжил он.
– Что? Но как я туда попаду?
– Нас это не волнует, это ваши проблемы, Мария Владимировна, – услышала я резкий ответ.
– Но я не уверена, что все получится в этот раз. А вдруг это не сработает? Это же не зависит от меня, – пыталась я достучаться до механического голоса.
– А вы постарайтесь.
– Но, – у меня дрогнул голос, – если даже все получится, мне придется остаться там ровно на год, – вновь пыталась донести я до него информацию.
– Нам некуда спешить, кулон того стоит.
– Я не могу оставить детей на год одних. – Слезы полились у меня из глаз, и я понимала, что именно так я и поступлю. Я зажала себе рот ладонью, чтобы собеседник не услышал мои всхлипывания.
– Если хотите, чтобы с ними ничего не случилось, сможете, – жестко сказал голос.
– Я требую гарантий безопасности детям и своим близким, не нужно больше им угрожать, – мне пришлось выровнять дыхание, прежде чем я выдвинула требование.
– Мария Владимировна, – снова раздался короткий резкий скрип, – требовать будем мы, а вы будете выполнять. Вы и будете служить гарантом их безопасности. Все зависит именно от вас.
– Хорошо, – тихо сказала я, у меня как будто внезапно выкачали все силы. Я чувствовала только опустошение. Даже отчаяния, страха, боли не было.
– 22 июня 2019 года в 10 утра мы сообщим место, где вы передадите нам кулон. Все, разговор окончен, – и в трубке у меня раздались несколько коротких гудков и наступила тишина.
– Они все знают, даже дату. Они знают даже больше меня. – Я продолжала сидеть на диване, бессильно свесив руки. Телефон с тихим стуком выпал из моих рук на пол.
С трудом встав, я подошла к выключателю, погасила свет и в темноте вернулась на диван, чуть не наступив на телефон. Я легла на диван, поджав под себя ноги, натянула на плечи плед и уснула.
