трясутся.
Легче всего шпилевым работается с работягами. Буровой мастер, отпахав десять месяцев на Севере, летит себе погулять на южном берегу Крыма, но на беду имеет пересадку в Свердловске. И вот раннее-раннее утро в аэропорту Кольцово столицы Урала. У секции прибытия с выражением безразличия на лице прогуливается известный свердловский катала Зима. Тут же крутится Васька-Симфония. Васька три месяца как откинулся и тоже ждет прибытия рейса из Сургута. При щуплом телосложении он имеет очень серьезный воровской авторитет – прогнать его никак невозможно, и вот они стоят в хилой группке встречающих, косясь друг на друга.
Зачем же известные каталы, прервав нежный предутренний сон, приехали в аэропорт встречать буровиков-нефтяников? Ответ прост – работа. Непростая, филигранно тонкая психологическая работа по изъятию дензнаков у вахтовиков Севера. Грамотный, хорошо подготовленный катала знает назубок фамилии всего геологоразведочного и прочего северного начальства, помнит названия улиц Нефтеюганска, Ноябрьска и прочих мест, где он никогда не бывал. Он легко заводит и поддерживает разговор с работягой-бурильщиком и прямо в такси начинает тонкое разводилово…
А вот и сургутский рейс. Самый заметный пассажир – вон тот в меру пьяный газовик-бурят. У него красное лицо, наполеоновский взгляд и безумная, невообразимой высоты норковая шапка-формовка. Он что-то требовательно кричит и машет руками.
– Сладенький, – вполголоса с нежностью говорит Зима и радостно направляется к отпускнику. Сейчас он представится снабженцем «Сургутнефтегаза», скажет, что лицо бурятское кажется ему знакомым, засыплет фамилиями, задурит, наврет, что встречает начальника из Москвы, да самолет задерживается, предложит коньячок в своей машине – скоротать время до посадки на симферопольский рейс…
Трех часов хватает уральскому шпилевому, чтобы полностью освободить победителя социалистического соревнования от денежных знаков. Буровику выдаются 100 рублей на обратный билет и хорошую выпивку. В Крым сегодня никто не летит, но и в линейный отдел милиции вахтовик-исследователь недр ни за что не обратится – стремно, стыдно, противно. Лучше еще накатить, забыть всю историю и поскорее оказаться дома в поселке газовиков – там, где над бараком всполохами мерцает северное сияние. Только надо что-то придумать, чтобы мужики не смеялись да в экспедиции не узнали…
Бывали случаи и вовсе поразительные. Не так давно знаменитый харьковский шпилевой «Доктор» со своим ковщиком – помощником, «заряжающим» колоду – в московском катране умудрились за двое суток игры раздеть под ноль заслуженного ученого-ракетчика, только что награжденного Ленинской премией. Лауреат трижды бегал в сберкассу, просадил все до копеечки, но даже после этого категорически отказывался писать заяву! Впрочем, его-то
