тоже спит, – прохрипел Скрип.
– Кто он? Там внутри человек?
– Ну да. Человек. Он спит, а мы его сопровождаем. Контейнер может открыть только Жан Варфоломеич. Варфоломеич просил не тревожить. Ой! А как вас величать? – перевёл разговор на другую тему Стук.
– Олеся, – одарила приветливой улыбкой новых знакомых девушка.
– Егор, – мужчина недовольно посмотрел на девушку. Мужчинам не всегда нравится, когда женщина берёт инициативу на себя или реагирует быстрее.
Кокетка состроила невинную рожицу, поцеловала Егора в щечку. Тот и растаял.
– Хорошо. Отдыхайте. Не будем вас тревожить. Позже поговорим. Когда проснётся Варфоломеевич, -заключил Егор. – Пойдем, Лесик. Я хочу с экипажем познакомиться поближе.
*
Егор постучал в рубку самолета.
– Валяй! Заходи, – разрешил войти весёлый голос.
Олеся первая открыла дверь. Её глаза округлились.
– Джайляу? Вы то здесь какими судьбами?
– Да так. Случайно. Работа эта, как с неба свалилась. На пару дней смотаться. Туда, да назад. Это же чартер. А мне всё равно – грузовые или пассажирские самолёты. Лишь бы крылья имели.
– Ну, тогда я спокойна. Долетим, – улыбнулась Олеся. – Да, сосед, это же надо, где встретились.
– А мир, он того… маленький и круглый. Разве не знаешь? Наливай лучше кофе. Вон там термос стоит. В пакете пирожки по рецепту твоей мамы Ларисы. Отличное тесто получается. Теперь и моя жена домашних сдобой балует. Заботливая мама у тебя, Олеся! Цени.
– Удивительно вкусные пирожки! Просто волшебные, – хвалила сдобу девушка, запивая ее, горячим кофе. – А когда прилетим, командир?
– Через десять часов. Дорога дальняя. Над Тихим океаном будем пролетать. Только как садиться? Вот вопрос. Но меня уверяли, что взлетная полоса позволяет. Так что сядем. Не беспокойтесь.
– Над Тихим? Это как? А везде информация, что этот остров находится в Атлантике? Егор! Здесь что-то не то, – удивилась Олеся.
*
Через десять с половиной часов тяжёлый грузовой самолёт произвёл посадку на странной полосе. Из рубки доносилось, как чертыхался пилот. Визуально эта полоса удлинялась до тех пор, пока лайнер не остановился. Интересно, природа за бортом совершенно не менялась, как будто на самом деле самолёт сел сразу. Или не взлетал вовсе…
Жан Варфоломеевич всю дорогу проспал. Мистер Скрип во время посадки произнёс ему на ушко одно только слово: «Наина». Оранжевое покрывало тут же соскочило с места.
Открыли грузовой отсек. В первую очередь выкатили огромный контейнер, в форме яйца. Жан торжественно положил ладонь на поверхность кокона. Появился люк. Внутри, свернувшись калачиком как в люльке, спал юноша.
– Это кто? – Олеся заглянула в сферу и потрогала мягкие, почти бархатные внутренние стенки странного яйцевидного предмета.
– Кыш! –
