справа, где кусты, – наши пограничники с нашим капитаном, а на левой стороне – ихние посты.
– Гражданка, потише! – выкрикнула из будочки за красной чертой толстая тетка в погонах.
Богдана испугалась, притихла.
Еще ссадят с рейса в последний момент. Да и рано веселиться. Впереди – абсолютная неизвестность. Маленький чемоданчик, капитал в девяносто долларов (сотни, для круглого счета, они с бабушкой насобирать так и не смогли). Туристическая виза на месяц. Где она будет сегодня спать? Что есть? Или даже отдохнуть не дадут с дороги – сразу погонят мыть чей-то туалет?
Но переступили красный рубеж, в паспорт шлепнулся штамп о выезде – и страх сменился восторгом.
Полоса нейтральная оказалась вся усеяна сверкающими магазинами, бары подмигивали иллюминацией, даже газетный киоск на западный манер – на стеллажах, в открытом доступе, вода, газеты, жвачки.
В группе сразу оживились, стали обсуждать: много ли воруют? И сколько народу попадаются?
Мирон усмехнулся:
– Всех берут. Тут скрытых камер полно.
И обратился к своим подопечным:
– Предупреждаю сразу: в Италии еще хуже. Вроде товар в доступе открытом, никто не караулит, а на самом деле или заснимут, или человек добрый настучит. И прощай, Европа. Навсегда въезд закроют. И штраф еще влепят.
Будущие горничные сбились в кучку, внимая своему пастуху.
Мимо них текли расслабленные иностранцы. Новые русские в заграничных пальто поглядывали презрительно. Одна из теток (она все бары разглядывала) громко вскрикнула:
– Ой! Пиво! «Гиннесс» настоящий!
– Два доллара, – просветил Мирон. – Хочешь – иди покупай.
– Нет-нет, – перепугалась та.
– Я бы тоже выпила. Если ты угостишь, – улыбнулась Богдана.
Ей нравилось смущать Мирона (совсем молодого, но исключительно важного в своей миссии).
Поводырь запунцовел, нахмурился:
– Подождешь. В самолете тебе нальют. Бесплатно. Но не «Гиннесс». Чего попроще.
Богдана не отставала:
– А на ужин в пиццерию поведешь? В настоящую?
– Не ходи, Богдана, в пиццерию, там мафия, – ответил он модной в те годы присказкой.
– Объедков из ресторана тебе дадут, – предрекла Эльвира.
Но Мирон загадочно улыбнулся:
– Нет, девочки. Сегодня мы гуляем. Я вас в честь приезда на ярмарке буду кормить. В Болонье.
– Что еще за ярмарка?
– Ну, павильоны, как в Москве на ВДНХ. И много ресторанчиков выездных. Креветки на гриле, та же пицца. Говорят, что лучшая в Болонье.
«Болонья! Как звучит!»
Просто не верилось, что в городе с подобным названием тоже есть грязные унитазы и заляпанные полы.
Побродить по дьюти-фри Мирон своим подопечным так и не дал:
– Ходите со мной, а то растеряетесь.
И даже в туалет
