подобрал с пола чью-то саблю. – Ну шевелись, собачий корм!
– Не так быстро, братья мои, – из-за колонны выступил улыбающийся толстяк в темной рясе. Позади него выскочил завсегдатай таверны, взмахнув окованной сталью дубинкой. Палица, однако, отскочила от воздуха, словно от резиновой стены, и так врезала мужику по лбу, что тот без звука повалился навзничь.
– Ого, кого вы тут притащили, – в правой руке гнома, словно влитой, уже лежал закругленный меч, левой он перебирал пузырьки на поясе. – Сол, бери своего парня, и делайте что я сказал. А у меня тут будет разговор.
– К чему это, достопочтенный гном? Разве нельзя решить все миром? – Инквизитор понемногу приближался к коротышке. Пустые руки толстяка были смиренно сложены на груди.
– О, причин у меня целый список, но, к сожалению, я забыл его дома, – из рассеченного в воздухе саблей мешочка посыпалась серая пыль. Порошок осел на защитной сфере инквизитора, а через мгновение уже осыпался внутрь, словно растворив магическое поле.
Александр нерешительно затормозил, пытаясь найти вокруг хоть какое-то оружие, но его поторопил костяк.
– Он справится, – проскрежетал скелет. – А мы должны открыть вход.
Александр поверил своему товарищу на слово, несмотря на то что бармен противостоял очень сильному противнику. Не раздумывая, он ринулся вслед за скелетом в небольшое складское помещение, полное исполинских бочек, где Сол уже с усилием вертел держатель для светильника в виде крюка на стене.
Подскочив к монаху, гном рубанул сплеча саблей, затем, словно волчок, развернулся и, присев, ударил по ногам. Первый выпад инквизитор парировал ребром ладони, от бритвенно острого лезвия на коже осталась лишь царапина, от второго выпада легко увернулся, подпрыгнув и ударив гнома ногой в обширный живот. От толчка тело бармена колыхнулось, как студень, и он отскочил назад, разрывая дистанцию.
«Слишком уж он крут для обычного бармена», – подумал Александр. За стеной загрохотали скрытые механизмы, и часть стены медленно начала подниматься. Из темной щели позади скрытой панели потянуло затхлой сыростью. «Хотя, кто знает, какие здесь требования к работникам. Страшно представить, на что способны официанты, если им не дадут чаевых».
Натужный скрип шестеренок вдруг оборвался, и панель рывком просела, закрывая узкую щель у самого пола. Не подумав об опасности, Александр рухнул на колени и ухватился за низ плиты. Невероятная тяжесть придавила пальцы, грозя их расплющить. Но тут же рядом с его ладонью всунулась костяная, и уже в четыре руки падение плиты было остановлено.
– Это ж как Алхимик расслабился, – проскрежетал Сол, – ежели у него даже выход неисправен.
Александр промолчал, чувствуя, как затекают мышцы. Рывком он сумел приподнять плиту.
– На счет три, – прохрипел он костяку. – Рванем еще раз.
В воздухе висели клубы черного дыма от пожарища, но из зала еще доносились крики и звон стали. Взорвавшиеся
