неразумное. Как Лютер Хай. Если повезет проведу последние годы в лечебнице Красен-сити. И никогда больше не увижу его…
Акси решительно взяла шлем и подключила кабель питания от кресла пилота. С обычным летным комбинезоном шлем тоже можно использовать и они отлично герметизируется друг с другом, но энергии для работы, которую обычно предоставляет аккумулятор скафандра, недостаточно, а личный элемент питания, как и предполагалось, давно иссяк.
Информационная сетка раскрасила щиток шлема, немедленно выводя данные о состоянии корабля, систем и, конечно, самого пилота. Учитывая отсутствие данных из других органов, сканер вывел результаты анализа мозга. Акси почувствовала как тонкие иглы заходят под кожу, и готовилась получить лошадиную дозу нейтрализатора, но в последний момент удивилась: биофизическая модель мозга была почти вся в «зеленой» зоне. Единственное место, имеющее агрессивно красно-оранжевый цвет оставалось в районе правого миндалевидного тела.
Страх?
Медикаменты действовали почти мгновенно. Душу словно вынули из пяток, куда она спряталась, и вытащили на поверхность. Стало легко и свободно. Давление ослабло, тревоги улетучивались, как запах эфира на свежем воздухе. Полная луна светила изумительным серебристым светом, а облака кружились вокруг неё в залихватском танце…
Пусть увольняют – лишь бы всё это закончилось!
Акси зажмурила глаза.
Этого ничего нет. Нет луны, нет проблем с двигателем, нет проблем со связью. Когда действие препаратов закончиться она увидит лишь коричнево-снежные шапки долбаного Плутона и никаких, никаких, повторяю, деревьев.
Глава 5. Неизвестная планета
В тридцать лет метаболизм молодого, физически и психически здорового организма, усиленного тренировками и жизненными испытаниями, перерабатывает самую лютую химию, алкоголь, медикаменты и даже наркотики практически без последствий, главное не превращать разовую необходимость в постоянное удовлетворение. Как любила говорить мать, наливая очередной стакан водки с тоником, знай свою дозу, пей неспеша и не понижай градус, и тогда твои мозги будут в порядке. Правда Акси всегда казалось, что после пяти-шести бокалов, мать неизменно превращалась в буйную истеричку, и несла порой такую чушь, услышав которую трудно поверить, что у человека «всё в порядке». А с годами, превращение человека в животное, наступало всё раньше.
Акси пообещала себе, что не станет такой же как мать. Никогда. Она не будет пить. Вообще. Так она говорила себе в шестнадцать, собирая тайком шмотки, необходимые вещи и припасы на первое время, готовясь навсегда покинуть отчий дом. И даже на собственной свадьбе объясняла гостям, что не пьет шампанское только потому, что принципиально не употребляет алкоголь. И надо же, продержалась столько лет!
Видела бы она та, шестнадцатилетняя наивная дурочка, себя сейчас, валяющуюся как овощ в пилотном кресле, накаченную до одури транквилизаторами с примесью
