этого он все вспомнил и предложил выйти покурить. Я начала курить после расставания с Пашей, но регулярно бросала и, хотя сейчас не курила, охотно вышла вслед за ним. О разговоре в приватной обстановке я и не мечтала. Он провел меня через какие-то служебные помещения, затем по узкому коридорчику, и вскоре мы оказались у открытого окна.
– Расскажите о той встрече, – попросил Андрей.
– Ну, пересказывать женские разговоры дело непростое, – сказала я, – мы вспоминали прошлое, говорили о моей маме и о вас.
– Обо мне?!
– Да, она очень вас любила и была очень счастлива. – Я увидела, как у него на глазах выступили слезы, но продолжала вести свою линию: – Она очень беспокоилась о вас.
– Беспокоилась?! Почему?!
– Не знаю, ничего определенного она не сказала, может, я что-то неправильно поняла.
Слезы высохли, но он стал еще более мрачным и отстраненным, чем прежде. Я едва разобрала, когда он пробормотал, что эта женщина была создана для него и без нее все остальное не имеет смысла. Когда он закурил вторую сигарету, я присоединилась к нему: «Ладно, потом опять брошу».
– Я раньше курил от случая к случаю, – сказал он, – а теперь выкуриваю по три пачки в день. После ее смерти из дома почти не выходил, готовился к выставке – отбирал фотографии, а фотоархив у нее просто огромный, по интернету искал фотографов, которые смогли бы с любительских фотографий сделать достойные копии, и писал ее портрет. Скоро вы его увидите. Это единственное, что мне удалось в жизни. Если бы не эти заботы, я бы сошел с ума.
Я поинтересовалась подробностями. Оказывается, фотовыставку они не планировали, это пришло ему в голову уже после ее смерти. Он вообще считал, что у него слишком мало картин, которые стоит показывать людям, хватило бы и ползала, но Инна настояла на том, что следует задействовать весь этаж. Пока оформляли экспозицию, он тут со всеми перезнакомился и теперь неплохо ориентируется в галерее. Неожиданно он прервал свой рассказ и задал вопрос:
– Почему она беспокоилась за меня? Постарайтесь вспомнить, это очень важно.
Я уставилась в окно, будто припоминая:
– Я спросила, как окружающие отнесутся к вашей связи, если узнают. Она считала, что плохо, но ее больше беспокоило ваше состояние, ей казалось, что вас что-то гнетет. Я предположила, что всему виной разница в возрасте, но она сказала, что здесь что-то другое. Ей хотелось вам помочь, но она не знала, как. – Я перевела дух и закончила: – В общем, что-то в этом роде.
– Она была очень проницательной, – тихо сказал Андрей, – вы даже себе представить не можете, насколько проницательной. – Вдруг его глаза полыхнули синим огнем, апатия его оставила, и теперь он пребывал в состоянии крайней экзальтации. – Как бы я хотел вернуться в прошлое и все изменить!
Он стал прикуривать очередную сигарету, когда ему позвонили.
– Давай побыстрее, – резко сказал он, – через пятнадцать минут начинаем, – и положил телефон на подоконник, потом, наконец, прикурил.
