style="font-size:15px;"> – Со мной тоже иногда такое случается. Все хорошо.
Возможно, потому, что Эллисон была такой – когда ты на ее стороне, она яростно тебя защищала. Она была непоколебимой защитницей.
Пока ты не давал ей повода от тебя отказаться.
И Сорока, конечно, расстроилась, когда Эллисон швырнула тарелку ей в голову, но под этим гневом была пятилетняя Эллисон, с мокрыми от воды волосами и свирепым выражением лица, толкающая сопливого мальчика на глубокий конец бассейна, потому что он смеялся над Сорокой из-за того случая.
В семь лет Эллисон проделывала дырки в покрышках велосипеда мальчика, который украл цветные карандаши из рюкзака Сороки.
В десять Эллисон прилепила жвачку к длинным кудрявым волосам девочки после того, как та назвала Сороку уродиной.
Так что, возможно, на мгновение она и расстроилась, но никогда не злилась на Эллисон долго.
– Я не знаю, что происходит, – сказала Эллисон. – Как будто я – больше не я.
Поспорить с этим Сорока не могла.
Дом Клэр был маленьким и уютным. Ее младший брат Ринго («его вообще-то зовут Тедди, и я понятия не имею, кто познакомил его с The Beatles, но уж точно не я») поприветствовал их в дверях, бросившись в объятия Клэр еще до того, как она вошла в зал.
Сорока знала о нем. Мать Клэр была на девятом месяце беременности Тедди-Ринго, когда ее муж застрелился в семейной машине, заехав в гараж после работы. Теперь у них была другая машина. Другой дом и другой гараж. Мальчику было четыре.
Сорока задержалась в коридоре. На стенах висели школьные фотографии Клэр и одна из садика Ринго. Там была и фотография семьи до того, как мистер Браун покончил с собой. У миссис Браун виднелся живот, а Клэр сильно смеялась. Клэр поймала взгляд Сороки.
– Мы все никак не решимся, – тихо сказала Клэр, – сама понимаешь. Как много можно рассказать Ринго. Фото – это компромисс.
Ринго метнулся назад по коридору, Клэр смотрела ему вслед.
– Мне очень жаль, – сказала Сорока.
– Вроде как уже становится легче, – произнесла Клэр, – а вроде бы и нет.
Она провела Сороку по короткому коридору на маленькую кухню. Пожилая женщина что-то помешивала в огромной кастрюле.
– Привет, Линда, – сказала Клэр. Она бросила рюкзак на кухонный стул, и Сорока сделала то же самое. – Это Мэгс.
– Приятно познакомиться, Мэгс, – сказала Линда. Она заглянула в кастрюлю и поморщилась, будто увиденное ей не понравилось. Линда бросила туда жменю сушеной зелени. – Ты справишься с Тедди, Клэр? Я не могу сегодня остаться.
– С Ринго! – сказал мальчик, влетая и вылетая из кухни так быстро, что казался, скорее, размытым пятном, чем ребенком.
– Ринго, – сказала Линда, закатывая глаза, – я бы предпочла звать его Джордж, но мне-то что?
Она прошла через кухню, протянула Клэр деревянную ложку и поцеловала в щеку:
