лельно с развитием военной мысли осуществлялся процесс видоизменения и улучшения боевых качеств индивидуального оружия, систем коллективного вооружения, средств индивидуальной защиты, малых и больших форм фортификационных сооружений. Естественно, эволюция развития военной мысли, а также развитие средств поражения и защиты обоюдно оказывали друг на друга значительное влияние, что приводило к комплексному развитию всего того, что находилось в рамках системы координат войны как таковой и из чего формировалась общепринятая классическая форма вооруженной борьбы.
Но при внимательном изучении истории военных конфликтов и войн последних столетий четко прослеживается незримое присутствие еще одной формы вооруженной борьбы, которая тесно была связана с непрямыми действиями в рамках военного конфликта. Эта форма вбирала в себя набор методов и способов нестандартного воевания с дальнейшим развитием присущих новой форме зачатков стратегии и тактики, средств передвижения, поражения и защиты, которые в значительной степени отличались от подобного набора инструментов регулярной формы вооруженной борьбы.
Так формировалась система координат малой формы воевания. До недавнего времени малая форма вооруженной борьбы считалась предметом иррегулярности и ее упорно не замечали теоретики и практики классической военной школы.
Но со временем малая форма воевания становилась все более устойчивым попутчиком классической формы вооруженной борьбы, постепенно увеличивая удельный вес своего влияния на ход военных кампаний – войн и их конечный результат. Находясь в тени иррегулярности, малая форма могла стать как необходимым и эффективным помощником действиям регулярной армии, так и антагонистом регулярности, способной нанести чувствительное и сокрушительное поражение контрпартнеру с заведомо более мощным конвенциональным военным потенциалом.
Но в своих трактатах военные теоретики упорно не хотели уделять должного внимания той форме вооруженной борьбы, которая выходила за рамки их понимания – общепринятой концепции военной организации, стратегии и тактики применения силы. Все нестандартное в военном искусстве считалось военной ересью, не соответствующей понятию «чести и достоинства». Вместо напрашивающегося обоюдного продвижения концепций регулярности и иррегулярности военные полководцы прошлого, в общей своей массе, предпочитали развивать регулярность, считая достойным для себя и своих «благородных сюзеренов» обосновывать классическую концепцию войны.
Однако анализ военных конфликтов как недавнего прошлого, так и настоящего времени четко показывает, что еретическая форма ведения вооруженной борьбы в процессе эволюции развития мирового военного искусства и средств поражения в определенных условиях оказывалась намного эффективнее и гуманнее.
Две мировые войны ХХ века оказали настолько разрушительное влияние на страны и население, которое непосредственно принимало в них участие, что пришло время задуматься о развитии новых форм и методов проведения военной кампании.
Не добавляло оптимизма и создание оружия массового поражения – атомных и водородных бомб, боевых отравляющих веществ, а также выход на новый уровень в средствах доставки зарядов к намеченным целям. Как говорится, никто не хотел принимать участие в следующей войне, вооружившись лишь палками и камнями.
К тому же резкий скачок научно-технического прогресса и внедрение в общественную жизнь быстро развивающихся информационных технологий в разы повысили значение так называемого общественного мнения, которое стало играть значительную роль в деле успешного завершения военной кампании.
Так осознание неизбежности взаимного уничтожения или как минимум полного истощения противоборствующих сторон вместе с возросшим значением гуманитарной составляющей в ХХ веке стало все больше оказывать влияние на ход развития военной мысли и ее эволюцию.
Вследствие таких глобальных изменений в сфере «войны и мира», начиная со второй половины ХХ века, произошла реинкарнация так называемой стратегии непрямых действий, которой все больше стало уделяться внимание как в военной теории, так и в практике. Выход на первый план стратегии непрямых действий требовал разработки соответствующих ей новых форм и методов ведения боевых действий.
Еще недавно считающаяся еретической форма ведения вооруженной борьбы в реальности оказывает минимальное влияние на гражданский сектор во время вооруженного противостояния. В связи с ограниченностью в силах и средствах, вместе с ограничивающим влиянием географического, социально-демографического и культурно-религиозного сегментов окружающей среды конфликта субъекты данной формы должны работать исключительно на принципах избирательности и соразмерности применения силы по отношению к объектам приложения силы.
Следовательно, малая форма вооруженной борьбы оказалась намного эффективнее для воплощения стратегии непрямых действий, чем военная конвенциональность, в свете разрушительной тотальности, которую стала нести в себе стратегия
